Помимо африканских студентов, в Челябинске живут другие иностранцы, которые приезжают из определенных стран Ближнего Востока, таких как Ирак, Иран, Йемен, Иордания, Палестина, Ливан, Сирия, Афганистан; с Дальнего Востока — из Китая, Монголии. Также есть студенты из Шри-Ланки и Индии, а еще из стран Южной Америки: Кубы и Колумбии.
Среди иностранных студентов наиболее многочисленны студенты из стран бывшего СССР, то есть Азербайджана, Армении, Казахстана, Туркменистана, Узбекистана, Таджикистана и Кыргызстана. Россия представляет для них вторую родную страну. Это понятно, потому что раньше эти страны и Россия составляли одно геополитическое образование. Я считаю, что отношения между Россией и этими странами похожи на отношения между матерью и ее детьми. Россия — мать, а эти страны — дети. Дети стремились к независимости. Они хотели быть независимыми от матери. Но после обретения независимости детям становится трудно ее поддерживать. И у матери есть определенная ответственность перед своими детьми. Есть своего рода пуповина, которая связывает эти страны с Россией. И это выражается в историческом и геостратегическом аспектах. Нам, выходцам из Африки и других континентов, очень трудно различать граждан этих разных стран. Мы не знаем, кто кыргыз, кто таджик, кто узбек, кто азербайджанец, кто туркмен. Для нас все они похожи. И это причина, по которой мы нашли простое слово, которым пользуемся для их обозначения. Мы их всех называем термином «черноволосые». Мы называем их так, потому что почти у всех у них черные волосы. Очевидно, есть исключения. Но что удивительно, так это то, что они не слишком любят друг друга. Я встречал узбеков и азербайджанцев, которые говорили мне, что таджики очень плохо себя ведут. То же самое и таджики говорят о других. Армянская община, являющаяся христианской, имеет очень сложные отношения с мусульманами. Они не любят друг друга и всегда критикуют друг друга.
Остановлюсь немного на сложных отношениях, которые разные сообщества поддерживают друг с другом. Однажды я проголодался и пошёл купить что-нибудь поесть. Я хотел шаурму. Но так как я уже ел шаурму, которую продают узбеки, таджики, азербайджанцы, я захотел попробовать армянскую шаурму и заказал куриную. Пока я ждал свою шаурму, я увидел, как человек, находившийся через дорогу, позвал меня. Он жестом пригласил меня подойти. Я из вежливости подошел к нему. Он поздоровался со мной и спросил: «Ты мусульманин?» Я ответил ему, что да, я — мусульманин. Он сообщил мне, что он тоже мусульманин и что он из Таджикистана. Затем он сказал мне: «Что ты там делаешь?» Я сказал ему, что пришел купить шаурму и жду, когда она будет готова. Он сказал мне: «Почему ты покупаешь там шаурму? Они не мусульмане. Мясо, которое они продают, не халяльное». Я просто ответил: «Хорошо, я понял». Мы попрощались. Он ушел, а я вернулся за шаурмой. В глубине души я думал про себя, что для меня важно не то, мусульмане они или нет. Я просто хотел поесть вкусную шаурму.