Рядом со мной беспокойно переминался Джим. Я искоса взглянула на него и, отступив, он прислонился к стене, его лицо превратилось в ничего не выражающую маску.
Кларенс, всё ещё смотрел на меня, игнорируя Малачи.
— Ты до сих пор не позвонила Силу. Он ждёт тебя. И он уже устал ждать.
Малачи встал передо мной.
— Тогда ему нужно преподать урок терпения.
— Малачи, — мягко сказала я.
Он напрягся, но затем отодвинулся в сторону.
Кларенс с интересом наблюдал за этим обменом репликами.
— Как всё изменилось. И эта девушка с волосам теперь твой хозяин?
Я покачала головой, но потом вспомнила, что мы не обязаны отвечать ему. Я хотела извиниться перед Малачи, но заставила себя подождать момента, когда мы останемся одни.
— Если мы отпустим тебя сегодня вечером, куда ты побежишь, Кларенс?
Его глаз дёрнулся, как будто я уколола его иглой.
— Я не стану убегать. Теперь я твой, чтобы убить меня.
Я сделала несколько шагов вперёд, достаточно близко, чтобы почувствовать запах пота и ладана на его одежде и коже.
— А мы не собираемся убивать тебя, — прошептала я.
Он немного откинулся назад, и его губы сжались в тонкую линию.
— Ты ведь рассчитывал на смерть, я права?
Он не ответил.
Я медленно обошла его кругом, подходя ближе, и сумела не вздрогнуть, когда он вытянул свою шею.
— Ты скучаешь по своей семье, Кларенс?
Он провел зубами по нижней губе и уставился на меня, без сомнения представляя себе, что бы он сделал, если бы его руки были свободны.
— Мы можем задержать тебя здесь надолго.
— И он может стать нашим питомцем, — добавил Джим, а потом рассмеялся сам же над своей шуткой, когда все остальные ответили ему молчанием.
— Нам придётся сделать его недееспособным, — добавил Малачи. — Если хотите, я могу отрезать ему руки и ноги.
Холодные, совершенно прямолинейные слова Малачи напомнили мне, что у него был десятилетний опыт допроса Мазикинов в тёмном городе. Он всегда убивал их, в конце концов, но он всегда пытался получить от них информацию. Вероятно, от отчаяния и страха заключенный Мазикин рассказал ему эту историю о том, как убийство Мазикина освобождает душу его жертвы. Лучше умереть быстро, чем бесконечно оставаться во власти капитана Стражей.
Я подняла голову и встретилась взглядом с Малачи. В них не было ни капли извинений. Только жестокое спокойствие. Если бы я сказала ему сотворить ужасные вещи с Кларенсом, он бы так и сделал. Без колебаний.
И Кларенс прекрасно это понял. Он зашипел на Малачи, а потом взвизгнул, когда мой лейтенант сделал ложный выпад в его сторону и так же быстро отпрянул. Мне пришлось бы воспользоваться ятаганом, чтобы разрубить густой туман ненависти между ними. Пальцы Кларенса сжались в кулаки, когда он впился взглядом в Малачи. Он открыл рот и снова закрыл его, подавляя любые слова, которые собирался произнести. Затем он изобразил на лице отвратительную ухмылку и посмотрел на меня.