– Розик, отдай это Гедану, – я обрываю лист, оставив лишь полоску с текстом, – И пусть Гед тебя увидит, но продолжает принимать за меховой аксессуар. Справишься? Я в тебя верю.
– Госпожа? – раздаётся сзади.
Лара!
Лара понятливо дала мне время, но опаздывать на обед нельзя, это, наверное, хуже, чем вовсе не прийти.
– Да.
Я возвращаюсь в спальню и, обернувшись, успеваю заметить, как Розик выпрыгивает в окно.
На вешалке меня встречает сочное персиковое платье. Лиф стиснут кружевом, юбка расходится широкими фалдами. На второй вешалке атласный палантин. Я смотрю на платье и силюсь понять, чем оно отличается от мятного. Почему одно годится на утро, а второе на обед, но ни одно из них – на ужин.
– Персиковый цвет при моей постоянно краснеющей коже?
Сам по себе румянец не плох, по крайней мере он не превращает меня в варёного рака. Но если красноты добавит платье, смотреться я буду… неэлегантно. Мне бы сочный синий пошёл.
– Госпожа, я рада, что вы изменили своё мнение.
Ловким жестом потомственной фокусницы Лара убирает персиковое платье, и на его месте появляется холодное голубое, тоже с кружевной отделкой, но на сей раз драпирующей декольте.
– Спасибо, Лара.
Я сказала что-то не то? Почему она так странно на меня покосилась?
Не важно! То есть важно, но не прямо сейчас.
Я задерживаю взгляд на своём отражении. Я неожиданно быстро свыклась с новым телом на уровне ощущений, когда я не вижу себя, напрочь забываю, что теперь я рыжая бестия, но вот воспринимать отражение своим не получается.
На обеде я, вероятно, останусь без подсказок Розика, ведь он всё ещё не вернулся.
Девушки будут спрашивать, куда я дела драгоценный помпон.
Чёрт!
Я задерживаюсь у зеркала непозволительно долго. Я не чувствую ни малейшей уверенности, что справлюсь с испытанием. До сих пор я «выезжала» на кураже, но утренний безумный настрой схлынул. Такое впечатление, что я была не совсем в себе, а теперь трезвею. Учитывая, как легко я перенесла перерождение, не удивлюсь, если Система воздействует на разум.
Хватит сомневаться и себя накручивать – я выхожу в коридор. Где лестница и холл я помню, а вот куда идти дальше… Пожалуй, надо упасть кому-нибудь на хвост.
– Леди Бернара, вам лучше? Возможно, не стоит себя заставлять? Уверена, леди Миелла поймёт.
Когда я выхожу на лестницу, по ней уже сползает главная змеючка,
– Спасибо за заботу, Катарина. Какая странная фраза. «Заставлять себя». По-моему, её мог придумать только человек, тяготящийся праздником. Вы ведь рады находиться здесь, леди Катарина?
– Безусловно.
Я иду справа от Катарины, словно так и надо, разговор не поддерживаю, а Катарина тоже не стремится продолжать. Я ловлю цепкий взгляд на своей причёске. Похоже, продолжить Катарина собирается при зрителях, и одну тему, как я и ожидала, она нашла.