– Он вас ждет? – спросил дружинник, окинув меня настороженным взглядом.
– Нет, но то, что я хочу сообщить уважаемому дару, наверняка его заинтересует.
В ответ дружинник скептически хмыкнул, но все же взялся за трубку проводного телефона:
– Сеня, где сейчас Коршун? Ага, скажи ему что пришел…
– …Смотритель Туманного перевала, – поняв причину заминки, подсказал я.
– Смотритель с Туманного, – повторил охранник и тут же возмущенно повысил голос: – Сам ему звони. Ты же дежурный. А если что-то важное пролетит мимо Захара? Если пустышка, он тебя просто пошлет, а так точно пришибет. Поэтому звони.
В трубке что-то возмущенно прокричали, а затем звонок прервался.
– Ждите.
К счастью, долго ждать не пришлось. Через пару минут вновь зазвонил телефон, и меня пропустили на территорию. Сейчас у меня направления не было, и по режимному объекту я мог передвигаться только в сопровождении рядового дружинника. Он и привел меня к уже знакомому ангару, в бункере под которым свил свое гнездо старший инструктор Полигона.
Вниз мне пришлось спускаться самому, потому что дружинник лишь надулся и сказал, что подождет меня у ворот ангара.
Инструктор обнаружился в центральной комнате бункера, от которой отходили коридоры в специальные залы тренировок. Здесь же Захар оборудовал себе кабинет с раритетным дубовым столом и массивным креслом. Если учесть настольную лампу с абажуром, то получился почти кабинет чекиста. Хотя сравнение некорректное, потому что чекистов и вообще коммунистов этот человек ненавидел люто и истово.
Он ничуть не изменился – такой же широкоплечий, почти квадратный мужик с черной бородой и длинными волосами, стянутыми обручем удаленного доступа. И тот же наряд из длинной рубахи с вышивкой под коричневым кожаным жилетом.
Даже когда Захар сидел, все равно было видно, что с ним не все в порядке. Какими бы искусными ни были лекари Китежа, но пришитые к телу чужие руки и ноги не могли работать как родные. И все же лезть в драку с этим калекой я бы не посоветовал никому.
– Че надо?! – оторвав взгляд от бумаг, угрюмо спросил инструктор.
Я, конечно, не рассчитывал на то, что меня примут с распростертыми объятьями, но это уже слишком. Впрочем, отвечать на подобное хамство я не собирался.
Полгода назад этот человек в ответ на вопрос, не боится ли он обучать совершенно чужого человека способам противостоять истинным магам, ответил: «Я боюсь только одного – не дожить до того момента, когда вот такой, как ты, однажды сядет за мой стол и молча положит на столешницу перстень убитого им истинного мага».