И все же ехать придется.
– Солнце, мне пора. Обижать такого человека отказом не самая умная идея.
– Но я все равно позвоню Ане, – проворчала Эля, словно я собирался ее отговаривать.
– А вот это как раз очень умная мысль.
Эльвира помогала мне одеваться так, словно провожала на войну. В этот раз я решил оставить при себе только ментальный гарнитур и упомянутый при разговоре с Геной «паук». Остальное выложил в оружейке. Туда же отправились «молниевик» и один из рунных метательных ножей, которые Гена наивно решил утаить от меня.
За воротами нас ждал целый кортеж из трех одинаковых броневиков. Наша машина на их фоне смотрелась жигуленком рядом с «лендкрузером». Тут явно постарались дорогие мастера тюнинга. С тихим шелестом открылась боковая дверь среднего броневика, так что туда мы и загрузились.
Внутри ожидаемо оказалось комфортабельно и даже шикарно.
– Выпить во время пути не предлагаю, – заговорил боярин, когда мы расселись. – Медовухи у меня нет. Но нужно закупить пару бутылок. Продаете?
– Увы, нет, – с искренним сожалением развел я руками. – То, чем хотел угостить вас, пока лишь полуфабрикат, который выводить на рынок нечестно. А дозревания нужно ждать еще три года. Впрочем, с теми темпами, которыми я обрастаю друзьями, запасы закончатся значительно раньше.
Боярин перевел взгляд на Гену, словно догадываясь, кто именно является главной угрозой для медовухи.
– Друзья – это хорошо, – с какой-то ноткой грусти сказал Котов, задумчиво посмотрев в окно.
Его поведение сильно изменилось со времени нашей прошлой встречи. Внешне передо мной все тот же резкий и прямолинейный ушкуйник в старом, немного помятом котелке, контрастирующем с дорогим пальто. Но теперь в нем не было напряжения сжатой пружины, а, наоборот, чувствовалась непонятная расслабленность и печаль.
– Извините за то, что вскрыл вашу калитку. – Оторвав взгляд от потолка, Котов посмотрел на меня. – Просто, сканируя ваш двор, ощутил нечто такое, чего не испытывал уже очень давно. Чистую радость без гнили, зависти и корысти. Так, словно попал в детство. Захотелось подсмотреть хоть одним глазком, пока все не переполошились.
– Так в чем дело? Приезжайте в гости, у нас всегда такая атмосфера. Званым гостям мы рады и не дичимся их.
– Вот об этом я и говорил. – Тон ушкуйника стал жестче, и из него исчезла печаль. – Ваше предложение отравлено корыстью.
– Мне нужно думать о своих людях, поэтому хватаюсь за любую возможность, – и не думал смущаться я. – Возможно, в моем предложении есть корысть, но там нет неискренности.
Ушкуйник ничего не ответил и опять задумался.