– Наталья, пожалуй стоит предупредить ваших родственников о том, что вы живы и в порядке.
– Точно, – встрепенулась Наталья. – Что-то я совсем забыла о таких вещах.
– Возьми мой, – протянула ей телефон Саша.
Азат тут же набрала чей-то номер и начала беседовать успокаивая семью.
– Спасибо, – протянула она телефон Александре.
Та внимательно посмотрела на неё и сказала:
– Минуточку. Не могу же я отпустить вас в таком виде. У нас конечно разный рост, и фигура, но думаю я смогу найти вам несколько подходящих вещей.
– Не надо вы. Просто Наташа, – улыбнулась Арзет. – Буду очень признательна.
Александра взяла её за руку и повела прочь о чём-то говоря, а мы остались с Анной наедине. Собрание было окончено. Я молча встал, и кивнув Анне пошёл к себе. Анна секунду сидела колеблясь, а затем почти выкрикнула:
– Егор!
Я успел сделать только пару шагов, когда она обняла меня со спины и уткнулась в шею. Я замер в глубочайшем изумлении.
– Спасибо, – тихо прошептала на ухо Анна.
Я почувствовал, как на душе потеплело настолько, что наступила весна.
– Аня, – только и сказал я. – Я думал… что неприятен тебе… что ты презираешь меня за мою никчёмность.
– Дурак, – Анна тихо всхлипнула. – Я никогда так не считала. Просто когда отец сказал те вещи в тот раз тебе, а потом мне, ты замкнулся. Замкнулся и стал нелюдимым. И самое ужасное – ты начал избегать меня и перестал со мной разговаривать… Мы всегда были вместе, а ты вдруг резко…
Анна не выдержала и тихо заплакала уткнувшись в меня.
Вот это да. Не ожидал такого от такой девушки как Анна. Выходит она испытывала ненависти или презрения к брату? Я мягко освободился и повернулся лицом к Анне. Анна снова обняла меня и заплакала уткнувшись в моё плечо.
– Почему ты отдалился Егор? Почему ты стал чужим? Ты не представляешь, каково мне это было чувствовать после стольких лет, что мы росли вместе. Разве ты перестал быть моим братом от того, что у тебя не было дара? Разве я перестала от этого быть твоей сестрой? Какая разница есть ли у тебя дар или нет? Какая разница что говорил отец?
А я считал её жестокой и бесчувственной. Подозревал, что это она отравила Егора Берг-Дичевского. Единственный бесчувственный человек в этой комнате – это я.
– Прости, – только и сказал я поглаживая её по голове. – Я думал что просто стал не нужен.
– Дурак, – снова всхлипнула Анна. – Не говори так… Если я и сердилась на тебя, то только за твоё… отчуждение.
– Прости, – ответил я поглаживая её по голове. – Больше не буду.
Анну как и Сашу можно было вычёркивать из списка подозреваемых.
– Ну всё, всё, хватит Аня, – шептал я. – Иди, приведи себя в порядок, а то опять перепугаешь Сашку. Ты же знаешь какая она ранимая.