– Женя, – ответила девушка.
– Обожаю это имя, – пробормотал я переводя пистолет с одной пары алых огоньков на другую.
– Егор… – прошептала девушка прислонившись к стене. – Они просто ждут. Как только они поймут, что у тебя больше нет патронов, то кинуться все разом.
– Патроны у меня ещё есть, – с излишним оптимизмом ответил я.
– Значит время от времени будут пытаться штурмовать лестницу пока они не закончиться,
– Нам же лучше, – ответил я. – Пока они дают нам время к нам идёт помощь.
В это время несколько псов бросились на лестницу и я отвлёкся, сделав выстрел. Одна собака осталась лежать на ступенях, а остальные снова отскочили во тьму.
– Помощь не придёт, – ответила Женя. – Эта тьма кругом – это не ночь и не затмение. Это непроницаемый чёрный купол, который не пропускает ни солнечный свет, ни звук, ни людей, а эти адские псы формируются, когда кто-то снаружи ударяет магией стену купола, чтобы сломать её. Тем кто снаружи – не пробиться к нам. Если попытаться бить магией изнутри, то это тоже будет создавать новых и новых псов. Очень редкая и страшная техника, которая применялась около двадцати лет назад во время Корейской Войны, этот барьер держится трое суток. Мы не успеем дождаться его исчезновения.
Я замолчал, а потом снова выстрелил в темноту отгоняя псов.
– Вот как… – только и сказал я. – Жалко…
Мы замолчали. Псы внизу продолжали рычать.
– Это смерть, – отстранённо сказала Женя. – Всегда хотела увидеть какую-нибудь сильную и забытую технику… Какая ирония, правда?
– Я не жалею, что познакомился с тобой, – ответил я продолжая целиться в тварей внизу, которых становилось всё больше и больше. – Ты очень смелая девушка. Гораздо более смелая, чем я сам. Знаешь, я даже рад, что познакомился с тобой. Мы оба знаем, что не проживём и двух часов, но ты так спокойно говоришь об этом… и не плачешь.
– Не получается, – хмыкнула Женя уголком рта. – Я несколько раз сильно приложилась, когда падала, получила несколько тяжёлых рваных ран и сейчас обколота анестезией. Слёз просто нет. Если бы я была в порядке, то не удержалась бы и поплакала.
Мы замолчали, потому, что мне пришлось сделать ещё один выстрел и перезаряжать оружие так, чтобы псы не видели, что я безоружен.
– А ты тоже храбро держишься, – сказала Женя. – Не думала, что когда-нибудь скажу такое кому-нибудь, но ты сейчас выглядишь очень круто. Глупо звучит, да?
– Да нет, – рассеяно ответил я. – Мне нравиться.
– Если бы могла пошевелиться, то обняла бы тебя, – хмыкнула Женя. – Нежность она всем нужна. Особенно в такие моменты.
– Мне приятно, – ответил я. – Ты не представляешь, как сейчас тепло на моей душе.