Андрюха вернулся со стопкой желтых от старости бумаг. Вручив их мне, сказал:
— На арабском читаешь?
— Нет. Говорить могу. С трудом говорить.
— Плохо. — Андрюха указал пальцем наверх. — Там на стене есть карта Пакистана и на ней отмечена железная дорога. Думал, что ты знаешь арабский и мог бы открыть некоторые тайны.
Я вернул Андрюхе бумаги и ответил:
— Туалетная бумага это и не более. Даже если бы я знал арабский, то нам бы это не помогло. Официальный язык Пакистана урду.
Андрюха выбросил бумаги и недовольно пробормотал:
— Не товарищ, а ходячая википедия. Череп тебе твои знания не жмут, Никита?
Я пожал плечами.
— Вроде не жаловался. Слетал бы в Сирию — то же бы знал об этом. Там было много Пакистанских засранцев. И других засранцев тоже хватало. Например, нас…
Поезд был Пакистанским. Он доставлял какие-то грузы. Скорее всего полезные ископаемые. Ездил поезд одним маршрутом. Туда, в место загрузки полезных ископаемых, шёл пустым и вёз рабочих. Обратно возвращался гружёным и тоже вёз рабочих. Сколько лет он так ездил и как давно — для нас осталось загадкой.
В тот злополучный день поезд попал в портал и из мира нашего исчез. Может это было ночью. Может утром. А может и вечером. Разве это что-то меняет? С Земли исчез целый состав! Как такое осталось незамеченным? Или незамеченным факт исчезновения состава сделали намеренно? Скорее всего так. Количество исчезающих людей огромно. Большая часть исчезновений так и не раскрыта. Мы знаем куда исчезают люди. Знаем, но не можем сказать. Система работает и менять себя она не позволит. Светлое будущее, будь оно проклято!
Угрх встретил нас рычанием. Понять то, что оно недовольное, много ума не надо. Медведь чем-то обеспокоен и это беспокойство вызвано не нашим отсутствием.
— Мы потеряли много времени, — глядя в глаза Бокова сказал Угрх. — Те, что идут за вами, близко. Я их чувствую. Ищите смерти?
— Насколько близко? — спросил я. Беспокоюсь, но пока не паникую.
— Я не знаю. — Медведь посмотрел на скалу, с которой упал поезд. — Потоки внимания к вам стали более плотными. Это значит, что кто-то идёт по нашему следу. Расстояние определить пока не могу.
— Тогда в путь? — предложил я, и не смог сдержать улыбку.
Температура повысилась до плюс пяти-семи градусов. Снег стал влажным и липким. Стенли безмятежно лепит снежки и строит из них пирамиду. Хорошо я его по голове засветил.
— Обеда не будет, — уточнил медведь. — Он мог быть, но вы его потратили на ползанье по плохому месту. Пойдём без остановок. До предхребтовья около двенадцати часов пути, если держать умеренный темп и не отвлекаться на пустяки. Совсем скоро вы пожалеете, что отклонились от маршрута…