В экипировке и вооружение ограничений нет. В рамках правил, конечно. Если обязательное условие испытания — это холодное оружие, то огнестрельного вам не дадут. Всё просто, как видите. Наличие камер, прицепленных к вашим головам, и постоянно транслирующих изображение на сервер арены — обязательное условие. Людям нужно шоу. Особо ценятся записи, сделанные от первого лица. За них обеспеченные люди готовы отдавать немыслимые деньги. Так же у нас имеется тотализатор, но это отдельная история и вам она будет вряд ли интересна. Есть вопросы — задавайте.
Я залпом допил вино, поставил бокал на стол и, снова наполнив его, спросил:
— Какова вероятность, что мне придётся драться насмерть с напарником?
— Я не в праве отвечать. — Джон Блейк кивнул глазами. — О всех предстоящих поединках вы узнаете перед поединками. Другие вопросы?
Кивнув и, быстро прожевавшись, я спросил:
— Когда начнётся первое испытание?
Блейк ответил так, словно является роботом:
— Первое испытание будет через три дня. Через два дня вас перевезут на территорию арены. Мы извиняемся за ожидание, но на организацию требуется время.
— От твоей вежливости тошнить начинает… — буркнул я. — Считай, что я послал тебя далеко и надолго. Мне всё понятно… Хотя, нет. Последний вопрос — двое суток мы так и будем сидеть в тюрьме и жрать баланду или нам дадут нормальные условия?
— Вы получите хорошие условия для проживания и нормальное питание. Всё, что пожелаете, кроме свободы. Считаем разговор законченным?
Я кивнул:
— Считаем…
— Ты не понимаешь, Никита… ты ничего не понимаешь… — Андрюха носится по номеру, в который нас поселили, словно карлсон, которого заправили закисью азота. — Ты вообще ничего не понимаешь, Никита! Арена жизни, сука! Ареной боли и страданий её нужно было назвать! Ареной трупов! Ареной жмуров! Ареной мертвецов, в конце концов! — Приблизившись, он ткнул мне в грудь кулаком и выдал: — Ты догоняешь, что мы там сдохнем?
Пожав плечами, я переместился к дивану, сел на него и, закинув ноги, ответил вопросом:
— Если всё так плохо, то почему ты согласился?
Андрюха наградил меня злобным взглядом и направился к имеющемуся в номере бару. Вытащив из него бутылку водки, открыл её и сделал мощный глоток. Не поморщившись, сказал:
— Всё правда плохо, Никита. Может нажрёмся, а?
Я, махнув рукой, ответил:
— А давай нажрёмся…
* * *
Проснулся я от выплеснутой в лицо воды. С трудом разлепив глаза и пытаясь не сдохнуть от головной боли, посмотрел на Бокова. Улыбается, сволочь такая. Почему мне так плохо? У Светлого будущего водка что ли палёная?