Замалея сидел понурый, придавленный рассказом. Все трое отлично понимали, что Лярва оплетает их сетями, что она подбирается к ним не беспричинно, но с какою-то определённою целью, — и никого это понимание не пугало в такой степени, как Замалею. Он был бледен и ждал ответа Колыванова так, как больной с подозрением на онкологический диагноз ждёт отрицательного и обнадёживающего ответа врача. Ему хотелось услышать, что всё не так плохо, как ему кажется, и что решение проблемы очень простое, пустячное, так что нечего и волноваться.
Наконец Колыванов взял слово и с первой же фразы огорчил Замалею ещё более:
— Ну что ж, друзья мои, могу сказать откровенно, что ситуация серьёзнее, чем я думал. Она явно хочет реванша и явно что-то задумала против нас. Я знаю такой тип людей, стакивался уже с ним. Вернее, здесь возможны два типа личности, и каждый из них ведёт себя по-своему. Первый тип — истеричный. Если она — истеричка, втемяшившая себе в голову мысль о том, что разобижена, и от этой мысли впавшая в род безумия, то тогда нам нет причин для сильного беспокойства. Осатаневши, такие люди способны на самые дикие выходки, но всегда из принципа, из припадка, в горячечном бреду и напоказ перед всеми. Причём вот это самое «напоказ» для них — первейшее правило. И ещё им очень хочется, желается и мечтается, чтобы всё и вся вокруг них рушилось и горело синим пламенем в унисон с их собственным разобиженным мирком, который у них в голове горит и рушится. Однако и выдыхаются они быстро. А когда первичный запал прогорает, да если ещё не обнаруживается поблизости какой-нибудь театральной сцены для их священной мести (например, утёса, обрыва, балкона или людной площади), то они быстренько и мигом стушёвываются и как бы откланиваются со сцены, спускаются, как воздушный шарик. Однако в начальной стадии безумия они могут быть опасны, конечно. И демонстративность, с которой эта женщина неоднократно показывалась вам на глаза, — он кивнул в сторону Замалеи, — вроде бы подтверждает её отнесение к этому, истерическому типу, — Колыванов побарабанил пальцами по столу, пожевал губами и продолжил: — Однако я, сказать честно, сомневаюсь, чтобы она была истеричкой. Вся картина её предыдущего поведения показывает тип личности скорее рептильный, холоднокровный и маниакально бездушный. Ну, вот вы, господин Замалея, скажите мне, была ли она похожа на истеричную женщину, когда всаживала вам в ногу топор у себя дома? Уж простите за неприятные воспоминания, конечно, — но всё-таки?
Баба Дуня ахнула, впервые услышав об этом случае. Замалея сглотнул и, подумав, отрицательно покачал головой.