– Никитич, ну а хуле за секреты-то?
– Понимаете, ребята. Я технологией не только торговать буду. Я задаром её в Россию передам.
Их реакция меня поразила.
– И только? – спросил Яков.
– И правильно! – сказал Савва. – а то там, у комиссаров, народ мрет как мухи. Все получше людям будет.
– Значит так, Кольцов. Мы с Саввой Игнатовичем вступаем в твою компанию равноправными участниками. И только попробуй возражать.
– Ладно. Но я тогда Ольге расскажу про Бомако. Могу конечно слегка смягчить. И рассказать историю несчастной любви. Где возлюбленная пала от выстрела ревнивца мужа.
– Ты позвони завтра мэтру Планелю. Не забудь.
– Интересно, а почему он ничего не боится Савва? Ты не знаешь?
Как бы то ни было, далеко заполночь мы с Наташей поздравили Эльзу с грандиозным успехом, и отбыли домой.
На следующее утро Наташа осталась дрыхнуть, а я поехал в институт Пастера. Выписать чек. То есть меня пригласили на совещание, но я уже не заблуждался. Так и оказалось. Сидя за столом совещаний у мсье Герена, я представил, как сладко спит Наташа, и по-быстрому свернул разговор. Выписал чек, и вышел к своему авто. А потом вдруг все исчезло.
Меня вырвало. Сознание возвращалось медленно и толчками. Через головную боль. Я не могу пошевелиться и меня тошнит. Открыл глаза.
Я лежу на бетонном полу. В луже собственной блевотины. Руки у меня связаны спереди. Зверски болит голова. Вокруг какая-то старая мебель, бутылки, хлам. Ноги свободны. Хм. Что мы имеем?
Возле машины мне дали по голове. Привезли сюда. Это, похоже, подвал. С трудом сел и осмотрел себя. Насколько я слышу, вокруг тихо. Напротив запертая дверь. Хе. Меня конечно обыскали. То есть вытащили все из карманов.
Аккуратно достал из пряжки ремня безопасное лезвие от господина Жилетта. Очень не торопясь перерезал веревку. Растер руки. Потом ощупал голову. Ага. Крови нет. Попробовал встать. Покачивает. Но это сейчас пройдет. Сталкивался я с сотрясениями. Подошел, подергал дверь. заперто. Подождем. Чем дольше, тем в лучшей форме я буду. Но пить хочется зверски. Подобрал разрезанную веревку. Прикинул, как её приладить на руки, чтоб с первого взгляда было незаметно. За дверью раздались голоса и шаги. Трое. Лег обратно в свою блевотину, и претворился. Открылась дверь. Вошли все трое. Один у двери, а двое пошли ко мне.
Опа! А я вас знаю! Мужик у двери – Сергей Михайлович Шпигельгласс. Легенда советской разведки. Личный исполнитель Сталина. Что ж вы, даже связать толком не можете?
Один из мужиков наклонился ко мне и начал поворачивать меня на спину. Ну и пора. Я встал, параллельно ломая ему руку в плечевом суставе. Это трудно, но я озверел. По-настоящему. Потому что я получил по башке за свою болтливость. Шпигельгласс очень заинтересовался мной. Ну, сейчас выясним. Второй только тянул пистолет из кармана, как я ему въехал ногой по яйцам. Ствол такая вещь, дарит ощущение защищенности. Ну а Сергей Михайлович у меня получил по полной. Я даже сбил костяшки на левом кулаке. Когда он упал, выбил ногой у него из руки парабеллум. За поясом застегнутого пиджака носит!!! Свернул одному шею. Двоих в темпе связал. Не как они меня. А по-взрослому. Не развяжутся. Взял парабеллум и выглянул в коридор. Тут меня опять затошнило. Переждал. Потом вышел в коридор. И максимально бесшумно подошел к лестнице наверх. Судя по всему небольшой дом, каких много в предместьях. Если это типичный дом, то наверху три комнаты, и еще пара в мансарде. Сортир возле лестницы. Еще один деятель сидел в гостиной и пил кофе. Через него посмотрел в окно. Там был виден двор, и стена. Так и есть, дом где-то в предместье. Меня опять замутило. Плюнул на осторожность и засадил кофеману в спину. Подбежал и засадил в затылок. Забрал у него наган, и забился в угол. вслушиваясь. Расчет на то, что их здесь не больше шести человек. Если так, то щас прибежит кто-то. Никто не прибежал.