— Сколько лет твоему участковому терапевту? — спросил Алекс.
— Ой, ей уже за семьдесят, — ответила Ольга, — но она очень бодрая бабулечка, бегает резвее иных молодых.
— Это у нее в ушах шумит от возраста, — поставил диагноз Алекс.
Его неимоверно забавляли врачи, которые в двадцать первом веке пытались ставить диагнозы «на слух». Чай не в каменном веке живем, томографы есть повсюду. И это замечательно! Алекс помнил, как его матери приходилось занимать очередь у дверей районной поликлиники в шесть часов утра, чтобы в восемь получить талон на ультразвуковое исследование. А сейчас в реорганизованном приемном отделении стоит два аппарата ультразвуковой диагностики и один эхокардиограф.[20] И никто этому не удивляется, потому что так и должно быть. В свое время Алекс позаботился о том, чтобы пройти курсы по эхокардиографии и с удовольствием работал на аппарате. Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Умный аппарат тебе все покажет и все измерит — красота! Доктор Бушмакин очень ценил достижения прогресса, которые облегчают жизнь людям.
Раньше Алекс был у больничной администрации просто «Александром Николаевичем», одним из доцентов кафедры кардиологии и функциональной диагностики, а теперь стал «нашим дорогим Александром Николаевичем», не одним из многих, а единственным и неповторимым. Главный врач не раз приглашал его на «рюмку кофе» в свой кабинет, беседовал о делах и о жизни вообще, а как-то раз сказал, что скоро уходит на пенсию его заместитель по амбулаторно-поликлинической помощи и Александр Николаевич при желании может занять его место. Предложение было очень заманчивым, поскольку в ведении зама по а-пэ находился консультативно-диагностический центр, а это просто золотое дно, но Алексу тогда бы пришлось оставить кафедру, поскольку центр находился на Ленинском проспекте.
— Но если у вас освободится место заведующего кардиологическим отделением, — сказал Алекс, — то я был бы рад его занять.
Совмещать работу на кафедре с руководством отделением, которое является кафедральной базой можно спокойно и многие так делают.
Главврач пообещал, что будет иметь Александра Николаевича в виду, а Алекс пообещал в ответ, что главный не пожалеет о своем решении. Понимать эти слова следовало так: «ваши личные интересы не пострадают».
В одну из суббот в больницу нагрянул директор департамента с небольшой свитой. Высочайшее посещение имело вид обычного визита, а не комиссионной проверки, и свидетельствовало о расположении директора к администрации академической больницы. На обед в честь высоких гостей были приглашены Павел Остапович и Алекс, больше никого с кафедры не позвали. Директор сказал Алексу несколько теплых слов и словно бы между делом поинтересовался не думал ли Александр Николаевич о руководящей работе. Алекс ответил, что такие мысли у него периодически возникают, но пока что на первом плане стоит защита докторской диссертации, которая почти уже готова.