Тихон прошел вглубь парка и присел на скамью. Голова гудела, словно он сутки не вылезал из мукомольни. Не хотелось ни о чем думать, просто посидеть, наслаждаясь относительной тишиной и покоем.
– Что же вы, господин офицер, так быстро ретировались? – раздался насмешливый голос, а вслед за ним послышались шаги быстро идущих нескольких человек.
– Невежливо как-то? Или вы иначе считаете? – продолжил тот же голос.
– Руслан, что вы, право слово, требуете от провинциала? Будьте снисходительнее. Кто знает, в каком гараже воспитывалось их шутовское благородие?
Этот голос Тихону был знаком. Не успокоился блондинчик. Решил, не мытьем так битьем устранить конкурента. Ну, это вы напрасно.
Фон Виден поднялся и шагнул из тени на середину аллеи, обеспечивая себе свободу маневра и лучшее освещение.
– Парни, я здесь в гостях. В столицу прибыл только сегодня. Вряд ли у кого-либо из вас есть ко мне обоснованные претензии. Кроме Стасика, разумеется. Но и он не захочет озвучить ее.
– Заткнись, деревенщина! – тут же взвизгнул хлыщ. – Приперся из какого-то Мухосранска и считаешь, будто вправе отбивать чужих девушек?!
– Забавно… – Тихон развел руками, незаметно для других разминая связки и во избежание повреждения отключая персональный браслет связи. – Я всегда считал, что девушка тем и отличается от замужней женщины, что она ничья. И свободна в выборе. Или в столице другие законы? Кстати, коммуникаторы отключить не забыли? А то вдруг мамочка позвонит?
– Нет, какая наглость! – продолжал нагнетать обстановку блондин. – Вы слышите, друзья, оно еще будет учить нас, по каким правилам жить.
– Да будя трепаться, – отозвался третий участник. Судя по голосу, хорошенько поддатый. – Проучим выскочку!
– Бей! – крикнул еще кто-то, и вся компания бросилась на фон Видена.
– Хлопотно это… – пробормотал Тихон, длинным прыжком уходя в сторону. Завершил приземление пируэтом, нанеся подъемом стопы удар в спину ближайшему к себе парню.
Бил не сильно – скорее, толкнул, не ощущал еще ни злости, ни бойцовского азарта. Но тот, судя по всему, и без того не слишком уверенно держался на ногах, так что продолжил бег еще на несколько шагов, после чего взмахнул руками и зарыл носом в землю. К счастью, успел выбежать на газон. А то на терракотовом покрытии аллеи раскровянил бы себе лицо куда качественнее.
Но ему и этого хватило. Взвыл, будто кожу живьем сдирали.
– Ах, ты, гад! Наших бить?!
Логику поступков и обоснования в подобной ситуации искать бессмысленно. Напав вшестером на одного, хулиганы искренне возмущаются, что жертва не позволяет безропотно себя избить, а оказывает сопротивление.