Я запнулась, а он сказал:
— Вижу, вы очень хорошо во всем разбираетесь, миссис Верлен. Гораздо лучше меня!
— Вы ошибаетесь. Но меня действительно удивляет это… исчезновение.
— Такая практичная молодая леди, — медленно произнес пастор. — Потому-то все и кажется странным.
— Если вы так интересовались развалинами, то, наверное, часто говорили с ней. Полагаете, она была способна на?..
— Кто может судить о ее жизни? — пастор выглядел шокированным. — И это предполагали. Несчастный случай? Должно быть, так. Но все же она не из тех, с кем происходят несчастные случаи… подобного рода. Я много думал об этом, пока не зашел в тупик. И вернулся к своему прежнему мнению, что она куда-то уехала. Срочный вызов… Не было времени для объяснений…
Я видела, что ему очень не хотелось отказаться от такого милого разрешения этой тайны, а поскольку ничего нового о Роме он мне сообщить не мог, я с радостью приняла его предложение показать мне церковь.
Мы вышли из дома, прошли через сад по дорожке между надгробьями и через портик, в котором висела доска с объявлениями, вошли в церковь. Нас встретила привычная прохладная и тихая атмосфера. Пастор явно гордился витражными стеклами, которые сделаны, как он сообщил, по заказу семьи Стейси. Это богатая и владетельная семья, и от их милостей зависели многие.
Он подвел меня к алтарю, чтобы я могла полюбоваться прекрасной резьбой.
— Она уникальна, — сообщил он, сияя от гордости.
Я заметила на стене мемориальную доску, над которой в нише стояла статуя юноши в длинных одеждах со сложенными руками. Под ней слова:
Безвременно ушедшему из этой жизни,
Покинувшему нас, но не забытому
Бомону Стейси…
Я пыталась разобрать римские цифры дат. Пастор вздохнул:
— Да, печально, очень печально.
— Он умер очень молодым, — сказала я.
— Еще не было и девятнадцати. Ужасная трагедия.
Глаза пастора затуманились:
— Он застрелен… случайно, братом. Он был красивым юношей, мы все любили его. С тех пор столько воды утекло… Но теперь Нэйпир вернулся, и все наладится.
Я привыкла к оптимизму пастора, и поэтому, сделав на него поправку, не ощутила такой уверенности. Я только один день провела в доме, но уже почувствовала царящую в нем печаль, некую ауру трагедии в прошлом.
— Какое это, наверное, несчастье для его брата.
— Большой ошибкой было… обвинить его. Выгнать из дому. — Пастор покачал головой и погрустнел. Но потом снова просиял: — Однако теперь он вернулся.
— Сколько было Нэйпиру, когда это случилось?
— Около семнадцати, по-моему. Кажется, он моложе брата на два года. И совершенно не похож на Бомона. Тот был блестящим человеком, все его любили. И вот… Да, мальчикам никогда нельзя позволять играть с ружьями. Один шаг до беды. Бедный Нэйпир, я жалел его. Говорил сэру Вильяму, что несправедливо обвинять его, что это к хорошему не приведет. Но он меня не послушал. Он видеть не мог Нэйпира после несчастного случая. Вот Нэйпир и уехал.