Она сказала:
— Сейчас еще все в порядке, но минут через десять начнется прилив. Пойдемте, миссис Верлен.
Она повела меня тем же путем, которым я пришла сюда, и, когда мы обогнули скалу, я увидела, как высоко поднялась вода. Она была права: эта часть берега оказывалась полностью отрезанной.
— Видите, — сказала она.
— Да.
— Здесь может быть опасно. Некоторые здесь тонули.
Я сказала неожиданно:
— А не могло это случиться с Ро… с той женщиной-археологом?
— Отчего же, это вполне вероятно. А она вас очень интересует, правда?
— В исчезновении любого человека кроется тайна, что само по себе уже интересно.
— Да, конечно. — Она протянула мне руку, чтобы помочь взобраться на скалу. — Пришла сюда и утонула. Это было вполне возможно.
Я взглянула на воду и представила, как она подкрадывается к Роме. Рома плохо плавала, и ее вполне могло унести в море.
— Но тогда ее тело должно было всплыть.
— Да, — согласилась Алиса, — но иногда тела уносит в море. Думаю, нужно соблюдать осторожность. Особенно тем, кто здесь впервые.
Я рассмеялась.
— Я буду осторожна.
— Она облегченно вздохнула и, улыбнувшись, стала прехорошенькой.
— Предпочтете дальше идти одна? — спросила Алиса.
— А ты хочешь пойти со мной?
— Только если вы не возражаете.
— Я буду рада, если ты составишь мне компанию.
Ее улыбка была ослепительной, и я опять ощутила симпатию к ней. Непонятно, почему Аллегра всегда так старается подчеркнуть, что Алиса — дочь экономки.
Она неторопливо вышагивала рядом со мной и рассказывала о цветах, росших на обочине.
— Смотрите, какие прелестные голубые цветочки, миссис Верлен. Это вероника и земляной плющ. Мистер Браун рассказывает нам и водит нас на прогулки, чтобы показать цветы. Разве не прекрасная мысль?
— Замечательно.
— Наука называется ботаника. Эдит ее очень любит. Думаю, ей очень не хватает наших уроков. Наверное, она с удовольствием пришла бы на занятия. Но замужняя леди ведь не может ходить в школу, правда? Ой, смотрите, миссис Верлен, стриж! Вон он, видите его? Я люблю приходить сюда в сумерки. Тогда можно увидеть сову. Мистер Браун рассказывал нам о птицах. Голоса у них похожи на скрип старой прялки, и они охотятся за ночными бабочками.
— Тебе, наверное, нравятся уроки ботаники.
— О да, но теперь, когда Эдит больше не ходит, уже не так нравятся. Да и мистеру Брауну они раньше, кажется, нравились больше.
Я опять почувствовала тревогу, пробудились мои старые подозрения.
— Чайки улетают с побережья, миссис Верлен. Верный признак шторма на море. Они летят прямо сотнями, и я, когда вижу их, вспоминаю моряков.