Мы с Натой отправились дальше, к ювелирам. Да, тут было на что посмотреть! В витрине самые разные камни — прозрачные, полупрозрачные и непрозрачные, разнообразных оттенков. Жаль, не слишком хорошо знаю все эти стекляшки. Ната приценивалась, но покупать не стала. А еще множество изящных изделий из желтых, серебристых, сероватых, голубоватых и розовых металлов. Но вот что это такое — золото, серебро, еще какие-то сплавы — понятия не имею. Тут бы пригодился прибор, который в кабинете у ректора стоит. Впрочем, такое же устройство должно быть и у ювелира. Только сейчас ничего покупать не будем — не так у нас много денег, чтобы тратить на украшения. Разве что перед отъездом…
А дальше мы не пошли. Ну не интересуют меня всякие бондари, изготовители корзин, ткачи и прочие. А вообще, гильдий оказалось очень много. Включая похоронную, изготовителей свечей, вышивальщиков, производителей ковров, разводчиков домашней птицы… правда, эти последние считались «младшими гильдиями» и особого веса в экономике не играли, в отличие от «высших». Ладно, будет время — посмотрим. Сейчас не до них.
На ужин отправились в таверну. Дед уже был на месте. И хмуро сидел за столом, перед полупустой кружкой с пивом. И что-то рисовал на листе бумаги угольным карандашом.
— Ты чего смурной такой? — пристроились мы рядом. — Что покупал?
— А… ну их к черту. В этом городишке, если ты не член гильдии — ты вообще никто. Цены дерут космические, а продать шкуры собственноручно убитого снорка тому же скорняку — ни имеешь права, так как «не член гильдии охотников». И даже охотится не членам гильдии запрещено! Еле сдал то, что наловил по дороге, за копейки. И то еле уболтал. Как иностранцу, да еще Изаура пособила. А за склянки или глиняные горшки дерут, как будто отливают из золота. И инкрустируют бриллиантами.
— И что планируешь?
— Как что? Найти источник дохода. А то научил Изу силки в саду на местных снорков (что-то вроде сусликов) ставить, так даже шкурки сдать нельзя! Блин, средневековье какое-то!
— А не накладно в таверне ужинать, если нужно экономить? Деньги-то пока есть, но…
— Да нет, тут как раз все схвачено. Месяц ужинаем бесплатно. Хозяин специально об этом просил, и за нами этот столик.
— То есть? — удивилась Ната. — Любой из нас?
— Особенно посили, чтбы была Графиня со своим Кэпом. А я так чуть ли не обязательно. И по кружке пива за счет заведения. А кружки тут больше литра…
— Еще раз спрашиваю, с каких чертей?
— А вон, на стену глянь, над стойкой!
Оглянувшись, немножко выпал в осадок. На прилавке стоял бочонок с надписью красной краской: «Любимое пиво ректора Академии». А над ним — талантливо выполненный рисунок углем. Где очень похоже изображенный трактирщик вручал с поклоном очень похоже изображенному ректору ту самую, очень похоже изображенную корчагу. А стоящие рядом преподаватели взирали на это действо со всей почтительностью. Были здесь и другие рисунки — бородатый Дед с бокалом, из которого вырываются языки огня. Более зрелищные, чем на самом деле. И даже вся наша группа, с Графиней во главе. Только в намного более нарядных одеждах, чем в реальности. И даже портрет Росси, нагруженной какими-то мешками, в сопровождении Деда (даже имена были подписаны, иероглифами).