— Видите ли, я стараюсь не вспоминать об этом. К тому же это было еще в студенчестве. С тех пор я никогда больше экстримом не занималась.
— Поймите, Наташа, как человек, изучавший психологию, я понимаю это. Но вы уж простите, как это могло произойти? Извините, если это бестактно — вы можете не отвечать, но…
— Да нет, все в порядке. Я… как чувствовала перед стартом, что что-то может произойти. И вбила дополнительную страховку — она нас и спасла. Но камнепад на старой проверенной трассе — вещь непредсказуемая. И мой напарник… в общем, он вырвался слишком далеко вперед, крюк вырвало, пришлось держать его. Он тоже сильно расшибся. А меня… в общем, приложило, а руки были заняты. Дальше не очень помню, пришла в себя только в больнице. Так что больше я скалолазанием не занимаюсь.
— Как и парашютным спортом? У вас на последнем прыжке какие-то проблемы были?
— На семнадцатом. Всего у меня их двадцать, на этом решила остановиться.
— А что произошло на семнадцатом прыжке? Вы извините, я поговорил с вашим инструктором из клуба. Там эта история превратилась в легенду.
— Да ничего, в общем, не было. Просто если вы знаете, перед прыжком каждый сам собирает свой парашют. И расписывается на нем — мол, «этот парашют я укладывал сам». На случай, если что-то случится. А в тот раз мне что-то не понравилось уже в тот момент, когда садились в самолет. Ну, я и пристала к инструктору, чтобы выдал запасной. Вроде бы в шутку, а потом меня как прорвало, до истерики. Он и сунул мне какой-то из-под скамейки, и пригрозил, что заставит каждый раз с двумя прыгать. Мол, если с первого раза не получилось — парашютный спорт не для тебя.
— И парашют не раскрылся?
— Стропы запутались. Потом оказалось, что в креплении был заводской брак. Наверное, когда собирала, что-то глаза уловили, но сознание не отметило. А потом сработало.
— Отлично. Вы знаете, я все больше начинаю понимать, почему для этой командировки выбрали именно вас. У вас потрясающая интуиция! Наверное, для ученого это важное качество?
— Не знаю. На интуицию в работе стараюсь не полагаться. В науке ведь главное — факты. И повторяемость результатов. Когда заранее знаешь, что результат удастся повторить и почему — это наука. Остальное — алхимия.
— И сколько в том разделе, которым вы занимаетесь, «абсолютно точной» науки? Неужели все 100 процентов?
— Процентов 30, если честно. Конечно, в исследовании важны догадки, озарения… но затем все нужно проверить, перепроверить, уточнить… В общем, обычная рутина.
— Ну хорошо, с наукой я не очень понимаю. Но давайте закончим со спортом. Подводное плавание — вы ведь ныряете с аквалангом? И там были у вас какие-то проблемы? Я слышал, как у вас в клубе вспоминают одну историю…