— Жива?
Орвин метнулся ко мне, заставил запрокинуть голову и коснулся шеи там, где к ней недавно прижимался клинок Анселя.
— Все нормально, — утомленно ответила я.
Впрочем, опереться на мужскую руку оказалось очень даже кстати. Я думала, что сделана из материала покрепче. А нервишки-то, оказывается, шалят.
Шаг, другой. Отступить подальше от края пропасти было не лишним.
— Кейл, освободи Этнею! — окликнул декана Орвин. — Пара убираться отсюда. Надо бы успеть одолеть спуск до заката.
Я вскинула голову, затем сочувственно сжала предплечье принца.
— Он не освободит Этнею.
Мои слова прозвучали весьма отчетливо, невзирая даже на фоновый шум водопада.
— Почему? — недоуменно спросил Орвин.
— Потому что он и есть Охотник, — ответила я, глядя Кейлу прямо в глаза.
Глава 16
Первозданное зеркало
— Что? — недоверчиво переспросил Орвин. Перевел взгляд с неподвижно застывшего декана на меня и, кажется, попытался оценить мое состояние, заподозрив, что я попросту не пришла в себя от потрясения. — Ведь это же был Ансель. Он придумал историю с Охотником, чтобы отделаться от нас с Этнеей.
— Нет. — Я уверенно покачала головой, по-прежнему глядя исключительно на Кейла. — Ансель просто воспользовался ситуацией. Мы с тобой не слишком-то шифровались во дворце. Наверняка у него были шпионы, которые подслушали наш разговор. В спальне принцессы или в саду. Доложили вашему брату, он понял, что это шанс, и помчался сюда. Успел раньше нас, потому что воспользовался дворцовым порталом. Такой ведь существует, верно?
Я наконец повернула голову к Орвину. Он кивнул.
— Возможно, Ансель надеялся, что Охотник уничтожит нас сам, и планировал только наблюдать. Однако же пистоли на всякий случай прихватил. А когда прибыл на место, совсем незадолго до нас, обнаружил здесь лишь связанную Этнею. И решил, что важные вопросы лучше решать самостоятельно. Уж не знаю, где находился Охотник в этот момент.
— Надо было кое-что подготовить. И все-таки любопытно, как ты узнала?
Кейл смотрел на меня с нескрываемым уважением, вот только не было теперь в его облике и намека на прежнюю уязвимость, сконфуженность или неловкость. Перед нами стоял человек, уверенный в себе настолько, что мог признать достоинства противника без урона для собственного эго.
— Я подозревала. Не только тебя, правда. Не зря же я все эти недели околачивалась в институте. Тот факт, что ты — стихийник, сбил меня с толку и заставил смотреть в другую сторону. Но в последнее время слишком многое стало указывать на тебя. Ты заподозрил неладное, когда Ансель выманил меня во дворец, и даже предупредил Орвина. Ты объяснил все дурным предчувствием, и, по идее, почему бы нет? Ведь главное, что ты оказался прав. Но я — немного ученый и предпочитаю логические объяснения. Например: если бы ты был Охотником, то точно знал бы, что нового преступления не случилось и письмо из дворца — ловушка.