Раненый, не поднимая голову, затрясся, срывающимся голосом пролепетал:
— Это не я, это всё Норик. Норику говори. Я не хотел. Я честно не хотел. Не надо, пожалуйста...
Покосившись на тело лидера, Грешник предположил, что Норик это он, или стрелок, охранявший процесс сбора костей и прочего добра. Что так, что так разницы нет, ничего с них уже не спросишь.
Ну а с этого можно.
— Как вы разделываете туши? Что пишите на контейнерах? Что надо с ними укладывать?
— Да ничего не надо, — затараторил пленник. — Совсем ничего. Набиваешь в контейнер всякое мясо с костями, так и пишешь на нём: «Разделка». Когда разваливается, забираешь, что получится. У Глызи навык был, с ним больше ресурсов могло выпадать. Глызя писал, а мы контейнеры набивали. Давай разойдёмся, а? Это ведь всё Норик, я тебя не трогал.
— Сколько вас?
— В каком смысле сколько? Я не понял?
— В вашей шайке сколько людей?
— У нас не шайка, мы просто... у нас... ну, в смысле, у нас...
— Я задал вопрос и жду ответ, — с нажимом высказался Грешник, чуть отводя в сторону гуань.
— Спокойнее-спокойнее! — пуще прежнего перепугался допрашиваемый. — Я же всё тебе говорю, не напрягайся. Нас семеро... В смысле семеро было. Мы никого не трогали, мы тут обезьян гоняли по лесу, а потом случайно нашли этот дом. Мы не знали, что эти обезьяны твои, тут не было никого, только эта падаль и вороны. Слушай, я ведь честно тебе всё говорю. Мы просто охотимся на варанов и обезьян. Мы случайно вышли к этому дому, мы не знали, что хозяин есть. Давай просто разойдёмся? Не убивай, пожалуйста, только не убивай!
Грешник не считал себя добрейшим человеком, но и кровь по любому поводу проливать — это не для него. Ситуация, когда хочется получить немного костей и новую информацию о мире, а вместо этого появляются четыре мертвеца и тройка раненых, смотрится дико.
Зачем вообще к ним полез? Вот дались же ему эти ребята, ведь мог бы спокойно мимо пройти. Увеличивать количество жертв любознательности и жадности нет ни малейшего желания.
Да и паренёк явно не боец, плюс сам себя уже наказал. И, как источник сведений, — почти ничего не стоит. Вот-вот в истерику впадёт, сам себя уже похоронил, не верит, что его отпустят, начал лепетать что-то совсем уж бессвязное. Так и тронуться от страха недолго. Ничего хорошего в таком допросе нет.
Грешник вздохнул, опустил гуань и скомандовал:
— Вали отсюда… Брюс Ли хренов. В темпе вали. Только нунчаки оставь. Тебе же лучше, второй глаз целее будет.