В качестве «доказательства» божественного происхождения живых существ обычно приводится ссылка на их целесообразность, их совершенство, высокую приспособленность к условиям окружающей среды. Смотрите, говорят служители культа, как изумительно совершенен глаз животного, как чудесно устроен цветок растения, как прекрасно приспособлено к полету в воздухе крыло птицы! Разве можно допустить, чтобы все это явилось результатом действия каких-то слепых, стихийных сил природы?! И тут же отвечают на этот вопрос: нет, нельзя; целесообразность строения и всей деятельности организмов свидетельствует о том, что они являются созданием некоей разумной и всемогущей силы.
Ссылка на целесообразность организмов используется служителями культа не только в качестве аргумента в пользу признания божественного происхождения животных и растений, но и как «доказательство» самого бытия божия. Ведется оно примерно таким образом: поскольку целесообразность свидетельствует о божественном происхождении организмов, отсюда следует, что бог существует, что он является воплощением разума и могущества. Такой способ «доказательства» существования бога получил наименование телеологического[1] доказательства и считался в теологии[2] наиболее убедительным.
В свою очередь вера в бога способствовала длительному сохранению представлений о божественном происхождении живых существ не только среди простого народа, но и среди ученых. Так, известный шведский натуралист Карл Линней (1707–1778) писал, что существует столько биологических видов, сколько создал в начале мира «всемогущий»; эти формы, согласно законам размножения, произвели множество других, но всегда подобных себе[3]. А проживавший в США швейцарский биолог Луи Агассис (1807–1873) утверждал, что органические формы являются «воплощениями последовательных мыслей божества».
Служители культа всячески поддерживали подобные взгляды среди ученых. В то же время материалистические воззрения на природу жестоко преследовались церковью. В эпоху феодализма многие ученые за попытки научно, материалистически объяснить мир были сожжены на кострах и замучены в застенках инквизиции. Однако поборникам мракобесия не удалось остановить поступательного развития науки.
Еще в древние века философы-материалисты[4] высказывали убеждение, что мир материален по своей природе, что он никогда не был сотворен и будет существовать вечно, претерпевая лишь те или иные изменения в силу присущих ему объективных законов. Они высказывали правильную мысль, что животные и растения некогда появились из веществ неживой природы, причем возникновение их совершалось также естественным путем, без какого бы то ни было божественного вмешательства.