.
Наиболее соответствующий такому мировоззрению политический режим — это равнодушная и безликая технократия: власть с инженерным образованием, использующая научное знание для управления людьми. Эту идею считали новым «проектом насаждения цивилизации». Рационально мыслящие и настроенные на реформы американские прогрессисты начала ХХ века и, как это ни странно, Ленин считали, что объективное научное знание позволит «административным процедурам» в большой степени заменить собой политику. Проповедуемое ими евангелие от эффективности, технической подготовки и инженерных решений подразумевало, что миром должна управлять хорошо подготовленная, рациональная и профессиональная элита.
Идея о том, что власть должна принадлежать лучшим, — естественный спутник демократии и научного модернизма [38]. Принадлежность к правящему классу более не зависит от благородного происхождения, полученного по наследству богатства или статуса. Правители должны избираться и становиться легитимными благодаря их умениям, интеллекту и проявленным ими знаниям (на этом я остановлюсь и замечу, что другие качества, которые, возможно, неплохо было бы видеть у власть предержащих — например, сострадание, мудрость, мужество или большой опыт — в таком случае совершенно ускользают из виду). Согласно тогдашним представлениям образованных людей, считалось, что уровень интеллекта можно измерить. Большинство образованных людей считали также, что умственные способности были распределены между людьми если не совершенно случайным образом, то, по крайней мере, куда более равномерно, чем богатство или титулы. Сам принцип предоставления положения в обществе и перспектив тем, кто этого заслуживает, была глотком демократически свежего воздуха. Для общества в целом этот принцип обещал стать тем же, чем стал введенный Наполеоном для нового среднего класса профессионалов принцип карьерного роста в зависимости от таланта за век до этого во Франции.
Понятие о том, что достоинство человека поддаётся измерению и что от него зависит положение этого человека в обществе, было демократическим ещё в одном смысле: оно существенно ограничивало притязания на власть, свойственные профессиональным классам. Исторически различные профессии представляли собой ремесленные цеха, которые устанавливали свои собственные стандарты, ревностно оберегали секреты ремесла и не терпели никакого внедрения извне, которое могло противоречить их решениям. Адвокаты, врачи, бухгалтера, инженеры и преподаватели университетов — всех их принимали на работу для того, чтобы они высказывали своё экспертное мнение, хотя это мнение и бывало непонятным и туманным.