— Эй, я сделала горячий шоколад, — говорит Шейн, входя в гостиную, и садится на кровать, которую я занимаю последние три дня. — Почему бы тебе не поужинать с нами?
Я смотрю на часы и понимаю, как поздно сейчас.
— Уже почти одиннадцать, и я просто хочу спать, — говорю я, поворачиваясь в кровати. Я ходила на работу и разговаривала с Дейлом и Питером, и они оба согласились, что я слишком ценный работник, чтобы работать в торговом зале.
Мне дали должность личного помощника Питера и прибавку в пять тысяч долларов в год. Питер сказал, что понаблюдает за моей работой в течение шести месяцев и назначит мне соответствующую зарплату.
— Очень плохо. Впервые я не знаю за сколько лет, моя лучшая подруга снова со мной, — говорит она, толкая меня, — и я не собираюсь упускать такую возможность.
Я улыбаюсь, потому что Шейн приставучая, иначе не бывает.
— Хорошо, подай мне мои… я имею в виду, твои тапочки, — я указываю на край кровати.
Она встает, усмехается и бросает их в мою голову.
— Вот твои тапочки, — она смеется, и я не могу не рассмеяться вместе с ней. — Теперь вытаскивай свою задницу из постели, или я сяду на твою голову и пукну, — я снова смеюсь, и она со смехом выходит из комнаты.
Я встаю и иду на их кухню. Лиам сидит на табуретке, попивая свой горячий шоколад, Шейн, садясь, тоже берет свою кружку.
— Почему это похоже на интервенцию? — спрашиваю я и смотрю в свою кружку. — Если это так, то думаю, мне нужно положить парочку зефирок.
— О, отличная идея, а завтра вечером мы пожарим зефир. Ты сможешь разжечь костер? — спрашивает она Лиама.
— Да, думаю, что смогу, если снег не пойдет.
— Снег еще не выпал, так что, наверно, его не будет и завтра вечером.
Лиам подходит к шкафу и, достав зефир, кладет его перед нами. Я беру две штучки и кладу их в свой горячий шоколад.
— Ты знаешь, что мы любим тебя, так ведь? — начинает говорить Шейн.
Это не к добру, когда кто-то начинает разговор с таких заявлений, а затем добавляет «так ведь?» в конце.
— Да, — говорю я, растягивая слова. — Но?.. — добавляю я, — всегда есть какое-то «но».
— Что ж, мы с Лиамом поговорили…
— Нет, милая, говорила ты, а я слушал, — вмешивается Лиам.
— Да, и это тоже, — Шейн игриво показывает Лиаму язык. — Мы с Лиамом поговорили, — она подчеркивает его имя. — Мы думаем, что ты должна вернуться в университет. Ты всегда хотела стать учителем английского языка. Теперь, я думаю, ты должна сделать это.
— Это все она, не я, я не имею к этому никакого отношения, — говорит Лиам, вскидывая руки вверх в притворной капитуляции.