— Сейчас я ничего не могу сказать, но в ближайшие пару недель ты узнаешь.
— Мама, — я выдыхаю. — С тобой все будет в порядке? Вы с папой в безопасности?
— Все будет хорошо, потому что у нас тоже есть охрана, — говорит папа.
Я тут же поворачиваю голову, чтобы снова взглянуть на Маркуса.
— Где они?
Маркус молчит и ничего не говорит. Компанейский парень, ничего не скажешь.
— Они снаружи. Маркус будет твоим телохранителем и будет сопровождать тебя повсюду. Я не хочу, чтобы ты уходила куда-либо без него.
— Мадам, если позволите… — говорит он. Маркус на самом деле говорит.
Он взрослый, примерно того же возраста, что и мои родители. Морщинки вокруг глаз говорят о том, что он многое видел. И я думаю, он видел то, что я видеть бы точно не хотела. В нем есть что-то такое, легкое, щемящее, что меня беспокоит.
— Конечно, пожалуйста, — отвечает мама на вопрос Маркуса.
Он делает шаг вперед и начинает говорить своим низким, грубым голосом:
— Мисс Мерфи, я делал это много раз, и я могу гарантировать вам, что не буду назойлив в школе. И я точно не причиню вам никаких неудобств.
Поднявшись, я направляюсь к нему. Мне нужно знать наверняка, что ему можно доверять.
— Невежливо с моей стороны не представиться. — Я протягиваю ему руку и жду, когда он примет рукопожатие и ко мне придет видение.
Он протягивает руку, обхватывает мои пальцы.
И я в его видении. Он один в машине, нет ни шума, ни музыки, ни голосов. У него темные очки на глазах, и он сидит за рулем, напряженно ведя машину.
Я оглядываюсь, чтобы увидеть, где мы находимся, но вокруг темно и нигде нет света. Это так странно. Никаких ориентиров, никаких намеков. Отчаянно ищу что-нибудь, что угодно… но ничего.
Я возвращаюсь в свою комнату, и Маркус смотрит на меня подозрительным взглядом. Его взгляд медленно опускается на мои руки, а уголки рта поднимаются в самой незаметной и жуткой улыбке.
— Я думаю, мы прекрасно поладим, судья Мерфи.
Ужас окутывает меня. Он что-то скрывает, и я не знаю, что именно. Как он мог быть за рулем, но при этом не было ни шума, ни звука, ничего на заднем плане? Как такое вообще возможно? И почему он носит темные очки, чтобы ездить ночью? Он определенно что-то скрывает.
— Да, мам, я уверена, что у нас с Маркусом все будет хорошо.
Я не собираюсь ничего говорить родителям. Во-первых, они подумают, что со мной что-то не так, во-вторых, они не поймут, и, в-третьих, узел в моем животе подсказывает мне, что все это связано со мной. Все связано со мной.
И с моим даром.
Даром, который я теперь принимаю как часть себя, и даром, о котором — я знаю — никто никогда не узнает.