Морис был склонен с ней согласиться.
После ужина и чая, в то время как Наполеонов провожал жалобным взглядом не съеденные плюшки и ватрушки, убираемые со стола Морисом, Мирослава дёрнула друга детства за мочку уха.
– Перестань страдать! В тебя же всё равно больше не влезет.
Наполеонов тяжело вздохнул.
– Завтра съешь, – попыталась утешить его Мирослава.
Он рассеянно кивнул.
– Лучше расскажи мне, что тебе удалось узнать о Незвецких.
– О Незвецких? – спросил он, всё ещё не в силах не думать о плюшках и ватрушках.
– Шура! Я столкну тебя на пол!
– Не надо! – закричал он. – Я сейчас, как черепаха, не смогу самостоятельно перевернуться и тем более встать.
– Тогда рассказывай.
– Ладно уж. Ты сейчас удивишься!
– Чему?
– Илья Незвецкий не только классный художник, но и идеальный муж! – выпалил он.
– Ну и что? – спросила Мирослава.
– Как это – ну и что? – возмутился Наполеонов, – ты много видела творческих людей, которые бы не изменяли своим жёнам?
– Я за ними не слежу.
– Но пресса!
– Не читаю.
– ТВ, – продолжил перечислять Наполеонов, но тут же вспомнил, что в доме Мирославы телевизора нет, и махнул рукой. – Но хоть о похождениях классиков ты знаешь?
– Меня всегда интересовали их произведения, а не амурные дела, – отрезала она.
– Скучная ты личность! – возмутился Шура и тотчас, пристально посмотрев на неё, проговорил: – Но ведь в интересах дела ты и грязное бельё вытащишь из корзины, и трусы на экспертизу в поисках спермы отдашь!
– Это только если в интересах дела.
– Ага, – торжествующе хмыкнул он. – Так вот! Незвецкий кристально чист!
Мирослава вспомнила, что совсем недавно именно так охарактеризовал репутацию своего брата Андрей Незвецкий.
– То есть ты хочешь сказать, что Илья ни разу не был застукан ни с одной из своих поклонниц?
– Поклонниц у него тьма! Но никаких тебе муси-пуси.
– Действительно, интересно. Ну а как насчёт натурщиц?
– Не поверишь, как правило, выбирает замужних дам или порядочных девушек и не пишет их наедине. Всегда присутствует кто-то из учеников Ильи или его брат Андрей.
«Ну, этот уж не упустит своего», – подумала Мирослава.
– Получается, что Илья идеальный семьянин, – проговорила она.
– Получается! Все в один голос твердят, что он обожает свою жену и детей.
– Что ж, чудеса ещё случаются на свете и в наше время.
– Интересно, – заметил Морис, – почему чудом считается нормальное, я бы сказал, христианское поведение человека?
– Шур, а что ты скажешь о его брате? – обратилась Мирослава к Наполеонову, оставив без внимания замечание Мориса.
– А что брат? – усмехнулся Наполеонов. – Ведёт свободный и, я бы сказал, рассеянный образ жизни.