– Понимаю, – кивнул Серега. – Но все же положи на место. Да и пойдем. Там каша уже готова… И вставать завтра рано…
– Слышь, Бук!.. Я тут еще гаванских надыбал! – донеслось из соседней комнаты. – Много не берем, класть некуда – но пару коробок уместим!..
Это был Медоед.
«Слышь, Бук»?!.. Серега почувствовал, как брови, помимо воли, утаскивает на макушку. Это оказалось настолько же неожиданно, насколько и увидеть Гришу с бутылкой. Никогда, ни при каких условиях, сержантский состав не мог с такой фамильярностью обращаться к старшему по званию. И не просто к старшему – к капитану, который стоит многими ступенями выше! И даже не в званиях-должностях дело – в авторитете и уважении! За все годы своего командирства Сотников не слыхивал, чтоб его ребята обращались к нему вот так запанибратски! Обойма – боевое товарищество, кто спорит; но командир – старший товарищ. Даже в личной беседе, даже в Доме за Периметрами – он всегда был «командир». Не «Серега», не «Серый», не «слышь, Карбофосыч» – а «командир»! О самом Гришке или Илье разговора не шло, это были закадычные дружбаны, а Илюха к тому же и гражданский – а из своих армейцев разве только Злодей иногда себе позволял, да и то в редких случаях. Но здесь… Это что, авторитет офицера в такой жопе?!
Мгновенно вспыхнув, Серега хотел рявкнуть, выдернуть бойца и, поставив по стойке смирно, разнести в клочья… и только усилием воли погасил это в себе. Снова мешала психология. Воспитывать, перешагивая через голову непосредственного командира… ну так себе занятие.
– «Слышь, Бук»?.. – вопросительно глянул он на Гришу. Говорил тихо, чтоб не услышал Медоед – хотя и рвалось наружу, еще как рвалось…
Гриша молчал. Он стоял, все еще держа в руках бутылку – но вид имел теперь не виноватый, а какой-то упрямо-независимый. Словно он решил что-то для себя и готов был стоять на своем.
– И что?.. Саня – мой друг, – наконец буркнул он. – Че ты лезешь-то…
– Друг? А я? Так, насрано?.. – против воли вырвалось у Сереги…
…и тут же пожалел. Как-то беспомощно прозвучало. Словно копилось-копилось – да и вывалилось.
Гриша молчал и продолжал упрямо смотреть в сторону.
– Друг. Понимаю, – не дождавшись ответа, снова сказал Серега. Тянуло ответить, сказать что-то злое – и он опять не сдержался. – Наверно потому для тебя сигаретки тырит…
Гриша зыркнул исподлобья, заиграл желваками – но снова промолчал. Да что тут было и говорить?..
– Заканчивайте здесь, – поморщился Сотников. Он уже взял себя в руки и теперь перед Гришей стоял не товарищ, а старший офицер. – И вниз. И чтоб я больше не видел. Подраспустили вы личный состав, товарищ капитан. Подумайте над этим. Иначе мне подумать придется…