– Шагов пятьдесят, прямо в ручье, – беззвучно, одними губами, прошептал Пашка, уступая командиру место и отдавая бинокль. – Старик. Он слепой как крот. Фонари точно не заметил. Но на звуки – реагирует. За сотню метров напрягся… А затихли – и он слушать перестал.
Это и впрямь был старик. Небольшого росточка, в грязных лохмотьях, висящих на тощем теле как на вешалке, с седой бородой до пояса, седыми же волосами, висящими грязными немытыми патлами… И по тому, как он сидел – сгорбившись, ссутулившись, поминутно вскидывая клонящуюся вперед, подрагивающую голову, – становилось понятно, что он невероятно стар.
Он сидел на перевернутом ведре у самой кромки воды и держал в руках конец веревки. Второй ее конец был привязан к палке, подпирающей коробку. Примитивная ловушка. Под коробкой валялся кусок чего-то не очень аппетитного, с кровью. Приблизив изображение, Серега сообразил, что это кусок ободранной змеи – дед ловил крысу.
– Охотится? – прошептал справа Пашка.
Сергей промычал утвердительно, не отрываясь от наблюдения. Старику фартило – крыса, пробегающая мимо, заинтересовалась и юркнула в коробку. Дед, весь сосредоточенный на веревке, поворачиваясь к ней то правым, то левым ухом, встрепенулся. Медленно потянул на себя – не пытаясь быть осторожным, а просто потому, что старческие мышцы двигались медленно, неуверенно – и ловушка захлопнулась. Поднявшись на подрагивающих ногах, опираясь на палку, он добрался до коробки и, охая и постанывая от натуги, опустился на колени. Сунул руку под край коробки, вытащил крысу – и немедленно вгрызся в хребет. Засунув добычу в сумку, висящую через плечо, он кряхтя поднялся, прошаркал обратно, медленно опустился на прежнее место – у Сереги вдруг мелькнула мысль, что ведро это он, наверно, таскает с собой, чтоб присаживаться и отдыхать – и, сгорбившись, замер.
– Засыпает?
– Да что там происходит?! – яростно зашипел сзади Знайка, возмущенно толкая товарища в плечо. – Человек – это же информация! Чего сидим?
– Ты сейчас к нему пойдешь – перепугаешь нахрен, – ответил Серега. Старик, кажется, и впрямь задремывал, утомившись – голова клонилась все ниже и ниже, пока совсем не опустилась на грудь. – Он дряхлый – дряхлее деда Никиты!
– Предлагаешь мимо пройти? – ядовито прошипел Илья. – Это же контакт! Работать надо!
– Кажется, поздно работать, – пробормотал Сотников. Старикан, склонив голову на грудь, вдруг мягко покачнулся… и завалился прямо в ручей.
– Мертв? – спросил Злодей.
Знайка, яростно проклиная вполголоса тупоголовых вояк, полез из конурки наружу.