— Хорошее оправдание. Да вы присаживайтесь. — Мирч всыпал в чашку кофе и включил чайник.
— У вас есть собака? — Мариус только теперь заметил упаковку с кормом.
— Ага. Дворняжка, правда, но очень славная псина.
— Люблю собак. Обязательно когда-нибудь заведу.
— Когда-нибудь?
— Работа. Сейчас на это нет времени. Так что, доктор, по-вашему девушка сможет рассказать, что случилось?
— Пока сложно что-либо утверждать. Она перенесла травматический шок. Плюс сильнейший стресс.
— Ее изнасиловали?
— Нет. Видимо с сексуальной стороны она нападавшего не интересовала. Ему нужно было кое-что другое…
— Что же? Ее страдания? Ему ведь доставляло удовольствие видеть мучения жертвы, правда? Это как доказательство силы или что-то в этом роде?..
— Возможно. О мотивах поведения подобных личностей сложно судить вот так, отвлеченно, без анализа. Пока это всего лишь наши домыслы.
— Пока это все, что у нас есть.
— А частицы под ногтями? Разве вы не сделали анализ? Или ничего не было?
— Было. Под ногтями жертвы обнаружены частицы ткани, не принадлежащие жертве. Но нам пока не с чем их сравнивать.
— Понимаю, для вас это сложная ситуация. Будьте уверены, я сделаю все возможное, что бы помочь расследованию. Но, прежде всего я врач, и моя обязанность помочь пациентке. Пока это, увы, все, что я могу сказать.
— Что ж, доктор Мирч, постарайтесь. Всем будет лучше, если этот маньяк окажется в тюрьме как можно скорее. Спасибо за кофе.
— До встречи, лейтенант. Успехов вам.
Доктор проводил Элиаде до двери и вернулся обратно. Мариус услышал, как тот зашелестел бумагой, и вспомнил, что на столе лежала пухлая папка. В больнице было неприятно, где-то звонил телефон, по коридору плелся куда-то щуплый старичок в пижаме и с тростью, мимо него торопливо проскочила медсестра. Специфически пахло лекарством и казалось, что этот запах за десятилетия впитался в стены. На мгновение представив, что его Лола могла бы оказаться в подобном месте, совсем одна, без родных и друзей, лейтенант внутренне содрогнулся. Пусть только появится хоть малейшая зацепка, он не даст подонку уйти.
Но прямо сейчас нужно было сделать кое-что еще, не менее важное. Мариус нащупал в кармане маленькую бархатистую коробочку и улыбнулся. Сегодня у них будет маленький, только их семейный праздник. Он сильно задолжал своей жене: за поддержку, за понимание, за то, что она ждала его каждый вечер, за тот проклятый ужин и несдержанные обещания. Расплачиваться хватит до конца жизни. Но Элиаде был не против, лишь бы у Лолы хватило терпения принимать его покаяния.