— Или они… с Хайдом никогда не сталкивался, а вот Курган меня чуть не прикончил. Или я его… не помню, видимо, последняя пара пива и впрямь была лишней, — усмехнулся Адам. — Это тоже часть нашей жизни. Естественный отбор. Слишком благородные святоши вроде Дария или слишком отпетые мерзавцы, как Курган, не выживают — первые слишком слабы, вторые заводят себе слишком много врагов.
— И в чем же тогда смысл поединка? Ну, один на один, холодное оружие…
Пирсон тяжело уронил подбородок на сцепленные руки. Вздохнул. Затем с мрачной решимостью откинулся на спинку дивана. И все эти мрачные терзания — лишь для короткого слова из двух слогов:
— Чушь.
— Что?? — потрясенно уточнил блюзмен.
— Чушь — в том, что есть какие-то правила. Побеждает тот, кто сильнее, проигрывает тот, кто не готов к поединку. Ксавье со своими автоматчиками убил нескольких Бессмертных, забывших об осторожности. А когда нарвался на того, кто был готов — проиграл. Чуствуешь за собой силу — приходи на поединок с пистолетом и убивай соперника. Ну а слабаку и пистолет не поможет, уж ты мне поверь.
— И все же — почему мечи?
— Вероятно, миру не нужны полные трусы. А люди, которые отваживаются на поединок с противником, вполне могущим иметь за плечами несколько веков тренировки, уже кое-чего стоят. И в конце концов так безопаснее… если наш вид начнет использовать все последние достижения науки, вплоть до ядерной бомбы — всем будет только хуже. К тому же… о черт, совсем забыл, что нужно бояться своих желаний, они иногда исполняются!
Одновременно с последними словами лицо Пирсона прогнало малейшие следы улыбки, слегка вытянулось и сосредоточилось. Через несколко секунд в бар вошел человек. Невысокий, не больше ста семидесяти пяти сантиметров, не слишком широкоплечий, короткой стриженый обладатель кошачьей походки — или, скорее, тигриной. Проклятье… такие соперники уж слишком часто оказывались куда опаснее накаченных мускулистых болванов. А под длинным темным плащом определенно скрывается не неуклюжий двуручник, а что-то вроде катаны Маклауда или арабской сабли — что-то легкое, подвижное и смертельно опасное в руках человека понимающего.
Новый посетитель не удостоил Доусона взглядом. Стальные зеленовато-серые глаза остановились на Адаме Пирсоне; плещущийся в них невысказанный вопрос так и остался невысказанным. Мол, ты знаешь, и я знаю, что ты знаешь, и ты знаешь, что я знаю… так чего тянуть?
— Ладно, Джо, я пожалуй слишком засиделся. Пойду подышу свежим воздухом, — поднялся Адам. Пальто с привычным одноручным «бастардом» висело тут же, неподалеку. — Позвони мне завтра, мы должны обсудить кое-что по продвижению твоего альбома.