— Но вы говорили, что нашли разгадку этого преступления, — возмутился я. — А сейчас получается, что вы оказались в полном тупике!
Холмс мрачно кивнул.
— Именно так. Я бился в этот тупик, словно головой об стену, — и ничего не понимал. А потом, — он внезапно улыбнулся, — меня вдруг осенило. Видимо, мыслительная работа происходит не только сознательно, но и бессознательно тоже. И в какой-то момент неведомая мне часть моего интеллекта незаметно для меня решила загадку, над которой я долго и безуспешно мучился.
— Говорите же, Холмс!
— Иезуиты в этом деле не замешаны, как и жестокие аристократы. Это было просто деловое предприятие, Уотсон. Не самое обычное, однако отнюдь не уникальное. Просто деловое предприятие.
— Я не понимаю, Холмс.
— Жил-был один аристократ, — заговорил мой друг задумчиво. — Звали его граф д’Апше. Он был почти полновластным владыкой в очень глухом уголке Франции. Не бедствовал, но мечтал о лучшей жизни — о значительно большем, чем имел, а, возможно, и о версальской роскоши. Однако у графа не было ни особого ума, ни талантов, ни трудолюбия, ни смелости, поэтому он не мог заработать деньги, которые так желал получить. Однажды ему нанес визит сын соседа — Антуан Шастель, недавно вернувшийся из долгих странствий. Он предложил графу начать совместное деловое предприятие. Антуан обеспечивал почти все: контакты с покупателями, техническое обеспечение, заготовку и доставку товара. От графа требовалось немногое. Во-первых, он должен был прикрывать компаньона от излишне назойливого любопытства. Во-вторых, — Холмс несколько секунд помолчал, — обеспечивать поставку товара…
— Вы хотите сказать, что граф торговал людьми?! Но, помилуйте, Холмс, а трупы?
— Если вы поднимете архивы, Уотсон, то узнаете, что трупы находили далеко не всегда. Некоторых Зверь действительно съел — особенно на первых порах. Требовалось, чтобы местные жители поверили: они имеют дело с монстром-людоедом. Позднее, думаю, животным скармливали тяжело раненых пленников, которых нельзя было продать, а также тех, кто пытался бежать и проявлять непокорство. А остальные… В большинстве случаев люди видели, как Зверь хватал свою жертву — обычно девушку или ребенка — и убегал с ней. Поскольку пропавшие не возвращались, их объявляли погибшими. Немало жертв просто исчезли — ушли в лес или поле и не вернулись. Их тоже считали умершими, особенно если позже находили залитые кровью личные вещи и части тел. Даже если убитые горем родные говорили, что у пропавшей, например, не такая форма кисти, как у той, что нашли, — им никто не верил. Люди, потерявшие близких, нередко тешат себя сказками…