— А для мирянина — нет? — спросил Сэкерби. — Мне кажется, в последнее время люди слишком часто стали называть человеческим достоинством обычное высокомерие и гордыню, которых бы стыдиться, а не чваниться ими.
— Возможно, — пожал плечами Лайонс, — я, в отличие от отца Брауна, не обладаю умением отличать одного от другого и предпочитаю не браться за это неблагодарное занятие.
— По-моему, очень легко отличить, — возразил Сэкерби, — если, конечно, задаться такой целью. Но современное общество предпочитает развлекаться, не думая о спасении души.
— Да полно вам, — вмешалась леди Трондхилл, — не всякое развлечение дурно само по себе. Есть совершенно безобидные — вроде этого обеда, или, например, прогулки по верхней палубе. Вы ведь, кажется, даже не выходили посмотреть на море? В этом тоже, по-вашему, есть грех?
— Море, — назидательно сообщил Сэкерби, — в Библии является символом бездны греховной. Именно из моря выходит Зверь в Откровении Иоанна, именно море расступается, чтобы евреи могли спастись, потому что пока оно преграждает им путь, счастливый исход невозможен; море упоминается как символ человеческой гневливости и неугомонности, непостоянства, как аллегория жизни грешников. А ещё, согласно Писанию, на небесах нет морей — этот стих толкуется как пояснение, что на небесах нет греха. Что же может рассматривать в море праведный человек — «свирепые морские волны, пенящиеся срамотами своими», как написано в Послании от Иуды?
— О, да вы, я смотрю, знаток Библии, — подал голос младший из братьев Голсуорси. — Святой отец, вы как, подтверждаете правоту мистера Сэкерби? Господь и правда считает море средоточием греха?
— Ну, вообще говоря, Господь море создал, — мягко сказал отец Браун, — и мнится мне, вряд ли бы Он нарочно создавал, кхм, греховную бездну. Мистер Сэкерби прав, в Библии действительно есть цитаты, сравнивающие с морем непостоянную, греховную человеческую натуру, однако, на мой взгляд, всё это не более чем аллегория. Тем более что встречаются и другие трактовки, например, в Книге Иова море выступает как символ глубочайших тайн Божиих, а Исаийя использует этот образ для пояснения обетования Божия праведникам. Не хотелось бы утомлять вас цитатами, но у пророка Исайи есть интересное место, помните, о том, как ягнёнок возляжет рядом со львом: «И младенец будет играть над норою аспида, и дитя протянет руку свою на гнездо змеи. Не будут делать зла и вреда на всей святой горе Моей, ибо земля будет наполнена ведением Господа, как вода наполняет море».
— Что вы хотите этим сказать, святой отец? — сердито спросил Сэкерби.