— Это хорошо. Георг?
— В добром здравии, если тебя это интересует.
Алваро кивнул:
— Именно это. Я знаю, что до совершеннолетия Фердинанда он вряд ли дотянет, но нам нужно хотя бы несколько лет.
— После представления Фердинанда нам не поможет даже Георг, — Арно поморщился. — Войска стянуты к столице, мы готовы выступить, но это равносильно войне. Королева…
— Смирится с потерей власти лишь в том случае, если испугается гораздо более худшей кары, — прервал его Алваро. — Такого не добиться походом на столицу. Мы ударим в день ее триумфа, когда она окончательно поверит, будто никто не способен ей помешать. — Более он не стал ничего объяснять, родич и так все понял.
— Месть соберано Кэналлоа поистине страшна, — рассмеялся Арно. — А не боится ли наша королева выходцев?
— Даже явление выходца ничто в сравнении с полным фиаско всех планов. Алиса Дриксенская не должна оправиться от потрясения. Мы должны отбить у нее охоту править раз и навсегда.
— Значит, ждем представления Фердинанда?
— Значит, ждем.
В дверь заглянул лекарь. Майну-ар-Зариб одарил Алваро настолько красноречивым взглядом, что проняло даже Савиньяка. Воистину, тому, к кому только вчера являлась лихорадка, перенапрягаться не стоило. Даже радостные встречи иной раз способны вернуть болезнь.
— Я скажу Диомиду, — Арно сжал его плечо.
Алваро кивнул.
— И отпиши Долорес, что я бодр и весел и даже стою на ногах. Уверен, тебе она поверит охотнее, чем моим заверениям.
А потом его вновь сжали в объятиях и, вероятно, все же помяли слишком сильно, потому что рецидива Алваро все же не избежал и провел в постели следующие четыре дня.
Диомиду он отписал в тот день, когда победил на тренировке четверых своих кэналлийцев. Алиса к тому времени уже назначила дату представления Фердинанда.
Это был поистине праздничный день. Ее Величество готовилась раз и навсегда покончить с любыми притязаниями на власть своих врагов. Дабы насладиться зрелищем в полной мере, на представление Фердинанда позвали всех. Подданные собрались в зале, дабы приветствовать своего короля. Алиса восседала на троне, подле нее расположились члены регентского совета.
Ничто не предвещало никаких неожиданностей, и королевские гвардейцы уж точно не ждали неожиданностей. Когда Алваро направил своего мориска прямо к ступеням дворца, ни один из стражей даже не заступил ему дорогу, не говоря уж о том, чтобы потянуться за оружием. Вместо этого один из королевских гвардейцев выпучил глаза и отпрянул в сторону:
— Вы ведь умерли!
— В таком случае не советую называть меня по имени, — широко улыбнулся Алваро.