Немертвый выбросил по направлению ко мне руки и на каждом из браслетов ярко синим пламенем вспыхнули какие-то символы и знаки.
Тут же раздался страшный вой. Маленькая красная фигурка с перепончатыми крыльями корчилась в воздухе, совершенно забыв, что ими нужно махать. Чёрту определенно было плохо от внезапного пассажа некроманта. Через пару секунд внешние стены камеры начали искажаться и пульсировать, открывая нашим совершенно нелюбопытным взглядам своё истинное обличие — сырое, красноватое, пульсирующее. Сразу сложилось впечатление, что мы находимся в каком-то внутреннем органе, который в данный момент сотрясается в конвульсиях.
Девки орали, чёрт с крыльями заходился сумасшедшим визгом, стены хлюпали и дрожали, я со сдержанным скептицизмом рассматривал творящееся, что дало свои плоды — я обнаружил, что сама кристаллическая тюрьма и летающий чертик связаны с пульсирующим мясом стен несколькими красными нитями, похожими на артерии. Вся эта мерзопакость стремительно темнела самым гадким образом — расползающимися пятнами, центр каждой из которых тут же начинал капать беловатой мерзко выглядящей жижей на пол.
За считанные секунды, озвученные непрекращающимися воплями всё окутывающее вполне человеческие деревянные стены мясо сгнило, стекая на пол, а чёрт расползся прямо в воздухе.
За этим последовал громкий «КРАК» — и через кристалл пролегла первая трещина.
К моему глубокому сожалению, вызванному старыми воспоминаниями и чёрным юмором, никакой эпичной сцены вслед за этим не последовало. Абракадавр еще долго стоял с простёртыми руками, явно способствуя кристаллу крошиться, отваливаясь целыми кусками в скопившийся на полу гной, девушки от воплей перешли к конструктивному мату, правда, выбежав в коридор, а я… как дурак остался висеть, поддерживаемый кольцами металла.
Ну, хотя бы активно бьющий цепями по наиболее крупным осколкам кристаллической тюрьмы.
— Джаргак, может быть, ты всё-таки зацепишь себя цепью за шею и вытащишь из колец наверх? — Абракадавр сказал это совершенно спокойно, но стыдно мне стало.
Вкус свободы был необычайно сладок, особенно под испуганными взглядами моих пленительниц-пытательниц, на которых я совершенно не собирался нападать, но ставить их в известность не думал. Во-первых незачем, во-вторых — понятия не имею, кто из них Повелительница Температуры. Не угадаю, а она мне ноги или руки отморозит. Смысл? К тому же…
— Я не причиню вам вреда, — удивил я девушек, совершенно искренне мне не поверивших. Пришлось объяснять, — У меня дел много, а с вашей репутацией и с учётом новых обстоятельств… вам этот вред и так причинят.