***
Арин
Далеко, среди болот, где была лишь глушь и низкорослые деревья, стояла девушка в красивом платье. Её пушистые хвосты плавно ходили из стороны в сторону, выражая волнение. Лисьи ушки с длинными кисточками настороженно ерзали, пытаясь услышать того, кого так долго ждали, вот только он всё никак не появлялся.
Стоя на старом пне, Арин приподнималась на мысочки, чтобы увидеть безбрежные болота. Она прижимала руки к груди, чтобы хоть немного унять сердце, так сильно бьющееся в груди. И вдруг кто-то положил руку на плечо, заставив подпрыгнуть богиню удачи.
— Анор, неужели это ты? — она не верила своим глазам. Прошло чуть больше десяти лет, которые для бессмертных пролетают подобно мгновениям, но только не в этот раз. Сильвар не разрешал ходить к сыну, чтобы не мешать ему и не заставлять страдать ещё больше.
— Ну а кто же ещё будет бродить по болотам вдали от леса? — улыбнулся он и обнял свою маму.
— Я чувствую ту боль, которая тебя не отпускает до сих пор, но не стремись мстить людям, не надо, — попросила она, прижимая к себе сына. — За это время случилось столько всего, что я не знаю, с чего начать рассказывать. Главное, знай, что Нари в надёжных руках и уж теперь ей больше ничего не будет угрожать.
— Я знаю, уже успел поговорить с Алексеем, — сказал он и снял Арин с пня, поставив на выросшую среди блёклых растений изумрудную траву.
— Ты не утратил связи с природой, — радовалась богиня.
— Конечно, для неё ведь нет особой разницы, чья энергия питает растения и животных, — ответил он. — Энергия Смерти не помешает другим и не навредит лесу.
— Ты ведь впитал её совсем не от своих эльк-сохра? — Сказала она, чуть пригнувшись, чтобы прикоснуться к тем, кто защищал её сына.
— Да, — кивнул Арднор. — Я научился совсем немного воздействовать на эту энергию, но только после той трагедии смог её использовать. От убитых её много разлилось вокруг, и чтобы она не навредила Нари, я решил сделать так.
— Но почему ты не попросил меня и Сильвара о помощи? Мы ведь могли бы помочь тебе справиться… — было больно потерять сына на столько лет.
— Нет, я должен был справиться сам, — сказал он. — Я пытался найти то, что заставило… их напасть на Лиару, но ничего не помогло. Отец тоже ничего не смог найти. Но я уверен, что всё это было не просто так. Не могли люди сами по себе сойти с ума. Тогда я не понимал этого и просто не мог остановиться, когда увидел её, лежащую в крови.
— Не нужно вспоминать, — она прижала к плечу сына, гладя его по голове.
— Я просто не могу это забыть, мама, не могу, — слёзы текли из его глаз и падали на чистую ткань платья, скатываясь вниз. — Мне потребовалось время, чтобы понять то, что я убил невинных, но, даже зная это, я всё равно вижу, как они забрали у неё жизнь и не могу их простить, не могу перестать винить их и себя. Добромир говорил мне об этом, когда приходил ко мне, говорил, что такая боль не проходит даже спустя многие годы и что барьер мне не поможет от всего отгородиться. Лишь работа хоть как-то была способна унять боль, но он всё же ошибался.