Положил Саманту на мягкую траву рядом с обочиной, лицо девушки обрело мертвенную бледность, стало похожим на маску. Умерла? И сразу ледяной ветер пронесся по позвоночнику, зашевелил волосы на затылке.
Черт, черт, черт!
Если это так, то и мне хана!
Суетливо попытался нащупать на шее пульс двумя пальцами. Он был хоть и слабым, но все же ровным. И дыхание тихое-тихое, едва слышимое, когда я даже со своим усилившимся слухом поднес ухо практически к ее губам.
Уфф…
Да, квест мотивировал хранить и оберегать девушку от всего и вся, и бояться до жути, представляя собственную гибель, если с ней что-то случится.
Отцепил от пояса флягу с водой, прополоскал рот, хотя больше всего хотелось напиться от души. Потому что вкус у нее был необыкновенный. Сейчас это настоящая амброзия — напиток богов, влага жизни. Но еще с детства запомнил слова деда, что ашдвао силу в таких походах отнимала и вытягивала не хуже вампира. Впоследствии не раз и не два убеждался в правоте старика, как на собственном примере, так и окружающих. Да, и во множестве прочитанных книг, подобная проблема вставала перед главными героями и второстепенными персонажами.
Закурил, глубоко вдыхая сейчас кажущийся желанным дым, голова немного закружилась. И усталость, словно ждала этого момента, вместе с апатией так набросились, что едва не лег на землю рядом с девушкой. Хотелось послать все и всех далеко и надолго. И просто отдохнуть. Полежать, поваляться. И трава — мягкая, мягкая, как пуховая перина. Именно в этот момент понял, как же я устал. Столько всего произошло с момента, как очнулся с установленным магоинтерфейсом… Еще в моей химии, кровь не обнаруживалась. Побочные же эффекты, уверен, должны иметься. А сколько я уже на ногах? Если судить по земному, то сутки. По местному — их половина.
И вечерело.
Чтобы немного отвлечься стал подсчитывать приобретения и потери. Минус рюкзак со всей дорогой добычей и инструментами, к нему плюсом разряженная рогатина и кожаный плащ от Ирии — все посильно и непосильно нажитое осталось в фургоне.
Единственное, что радовало на счету почти четырнадцать тысяч. Были и кристаллы для прокачки, которые я держал при себе, как самую величайшую ценность. Использовать их решил только после того, как точно определю, какой и за что отвечал.
Тонкое жалобное ржание донеслось справа от грунтовки. Сначала подумалось, мол, показалось. Однако звук повторился. Встал, перейдя на другую сторону дороги, присмотрелся.
Если бы жеребец не издавал звуков, то прошел бы мимо, собственно, я так и сделал, потому что он остался позади в метрах пятидесяти в небольшом овраге, поросшим по краям густым кустарником. Животное зацепилось уздой за один из них. До первых стволов черных деревьев оттуда было шагов пять — десять. Поэтому неудивительно, что здесь ветви и листья цвета вороньего крыла образовывали навес.