, — сказал он, сделав пальцем то самое движение по краю бокала, стоявшего перед ним, — ты уже вообразил, будто она уже твоя». Я хотел перебить его, но он не дал мне и слова произнести. «Да, ты так подумал, — повторил он. — Но это еще ничего не значит. Она хочет тебя заполучить и получит. Так или иначе. Иначе с чего бы она тогда сама вышла из дома, чтобы забрать у тебя почту, хотя у нее тогда был Надь-Ваг? Только затем, чтобы показать тебе свою грудь! А ты тогда отчего так набросился на служку? Ты ведь был вне себя! — воскликнул однорукий, словно видел все собственными глазами. — Он тебе помешал! В том-то все и дело, — он грустно рассмеялся и посмотрел на меня. — Вот так-то», — кивнул он.
Во мне нарастала затаенная ярость, вызванная подобными обвинениями, и я бросил ему, резче, чем хотелось: «Вы что, только затем затащили меня назад, чтобы сообщить мне это?»
Он покачал головой. «Ну вот, пожалуйста!» — он ткнул в меня пальцем и снова рассмеялся.
Потом он сделал рукой движение, словно отбрасывал что-то. «Нет, не затем, — серьезно сказал он. — Меня все это уже не касается».
Трубка Литфаса
«Существует, — опять начал говорить однорукий, наморщив лоб (он крепко обхватил пальцами ножку бокала, словно желал дать мне знак, что теперь-то и начинается главная часть нашего вечернего мероприятия), — существует дополнение к легенде об именах. Ты уже слышал эту легенду от Цердахеля. А о дополнении расскажу тебе я». Он снова разжал кулак и стал вертеть бокал между большим и указательным пальцами.
«Дополнение присутствует в одной-единственной рукописи, — сказал он, — и даже там оно едва поддается прочтению, потому что писавший небрежно нацарапал эти строки на полях соответствующего листа, как внезапно мелькнувшую мысль. Вероятно, именно поэтому дополнение никогда не воспринимали по-настоящему серьезно, хотя смелой образностью и самим своим высказыванием оно никак не уступает самым значительным из наших Книг и вдобавок представляет собой прямо-таки идеальное продолжение рукописи из Хетфёхея. Однако возможно, в том-то все и дело, — заметил он, — возможно, именно властная сила этих образов, их не подлежащая сомнению достоверность как раз и внушали недоверие нашим книжникам! — он задумался. — К тому же дополнение изложено в форме вопросов, обращенных к читателю; уже одно это обстоятельство отпугивает большинство из нас в самом начале — ведь вопросов у нас у самих более чем достаточно и от наших Книг мы ждем ответов!»
«Так значит, это дополнение, — не глядя на меня, продолжал однорукий свои объяснения, — это дополнение, или, лучше сказать, этот