Договорились, что он, невзирая на позднее время, отправится сейчас в офис мэтра Эрсана, чтобы получить от него необходимые указания и подписать все бумаги. Фред Трамп настроен решительно, и весь его праведный гнев обрушится теперь на папарацци. Насколько я помню, эта деловая семейка и у себя на родине в США из судов не вылезает, а ушлых журналистов, постоянно раскапывающих их грешки, не переваривает патологически. Так что французских папарацци ждут тяжелые времена — они еще просто до конца не поняли, с кем связались.
Ну, а утром Фред первым делом поедет в госпиталь к сыну и морально подготовит его к моему визиту. Съездить к Дональду мне все равно придется. И изображать там дружеское участие — тоже. Хотя и противно до омерзения. Но деваться некуда — репутация покойной Веры должна остаться незапятнанной, а это сейчас целиком зависит от показаний Трампа младшего.
…Наконец, мы с полковником поднимаемся по лестнице в небольшой холл и выходим из здания на улицу, а потом и за территорию посольства. Там нас уже ждет скромный темный седан с обычными номерами. Никакой охраны, только незнакомый водитель за рулем. Стоит нам сесть в машину, и она тут же срывается с места. Судя по лесу, темнеющему слева, мы где-то на задворках посольства, а направляемся сейчас в сторону Клиши и аббатства Сен-Дени. На улице снова идет дождь, но не сказать, чтобы сильный. И это хорошо — все равно к утру никаких следов нашей ночной вылазки не останется. Едем долго, «проверяясь». Я подозреваю, что наша резидентура озаботилась и машинами контр-наблюдения.
Наконец, мы съезжаем с бульвара Перифирик — парижского аналога МКАДа — и устремляемся дальше, в пригород. Интересно все-таки, а почему не Париж? Но вопросов я не задаю, полковник знает, что делает. Нужно будет — сам скажет. Адреналин в моей крови начинает уже закипать от предвкушения встречи с Саттером. Понятно, что наши вечером отловили его, и сейчас я эту тварь, наконец, увижу. Сначала поговорю с ним по-свойски, а потом раздавлю гадину своими руками, и ничего во мне не дрогнет — клянусь…!
Через несколько минут поездки по пустынному шоссе наша машина снова сворачивает, а чуть погодя еще раз — теперь уже на какую-то плохо освещенную набережную. В темноте я абсолютно перестаю понимать, где мы сейчас находимся. Да, и не настолько хорошо я знаю парижские пригороды, чтобы там ориентироваться. Останавливаемся в какой-то промзоне у железнодорожного моста. На другой стороне реки светятся огни, а здесь хоть глаз выколи — ни хрена не видно!
Идем к опорам моста, глаза постепенно привыкают к темноте. И только подойдя совсем близко, вижу там несколько человеческих фигур. Двое мужчин стоят, еще один — в светлом плаще — сидит рядом на перевернутом ящике. Ага… с мешком на голове и со связанными за спиной руками. Где-то вдалеке слышится шум приближающегося поезда, а потом над головой грохочет так, что у меня закладывает уши. Вижу только, как Сергей Сергеевич подходит к мужчинам и о чем-то с ними говорит. Но мое внимание сосредоточено сейчас только на сидящем мужчине. Дождавшись, когда поезд пройдет, рывком сдергиваю с его головы мешок. Кто-то из наших подносит зажигалку, чтобы я мог рассмотреть его лицо. Саттер сука… вот и встретились…!