Между тем время поджимало, а я все никак не мог определиться с посланием адмиралу Чернавину.
По всем раскладам выходило, что нельзя сливать информацию о моем вневременном статусе. Проще говоря, молчать надо, что я из будущего сюда провалился. Но чем тогда можно поразить воображение и произвести неизгладимое впечатление? Вопрос оказался не таким простым, как изначально казалось.
Концепция поменялась, как принято говорить в таких случаях, если анекдот рассказан, а никто не смеется. После относительно удачной операции с предсказанием «старца Исмаила» я неожиданно сообразил, что выходить на контакт с влиятельными советскими структурами нет никакой острой необходимости. Стало очевидно, что основная моя сила в том, что обо мне никто не знает и даже предположить не может, что я существую.
Как только я раскрываю свое инкогнито, процесс моей идентификации уже нельзя остановить. Даже если представить фантастический сценарий, что я смогу выйти напрямую на самого Крючкова, то через очень короткое время обо мне будут знать его заместители, затем кураторы, специалисты и прочие, прочие.
Есть еще один подводный камень, о котором я не подозревал даже. Вопреки киношным штампам, портреты вождей и партийных лидеров здесь не меняют сразу на следующий день после того, как их снимут с должности. Вождей, понятное дело, снимут, а не портреты. Может, это в тридцатые или пятидесятые годы было заведено, а сейчас всепроникающий бардак добрался и до этой сферы жизни, но у нас в части портрет Чебрикова в качестве председателя КГБ провисел до января месяца. На самом деле, его, оказывается, сняли с должности еще в октябре, а я лишь на днях обнаружил этот факт, изучая газеты.
Получается, Крючков чуть больше месяца как вступил в должность! По сути, сейчас идет чистка верхних эшелонов КГБ от ставленников предыдущего главы комитета. Какая уж тут секретность – в таких условиях. Не уверен, что ближайшие полгода что-то кардинально изменится. У нас команда нового мэра два года дела принимала у предыдущей команды, да так и не успели – нового городского главу арестовали раньше.
Еще веселее ситуация оказалась с первыми секретарями ЦК компартии Азербайджана. Помнится, я даже ляпнул в разговоре с Исой Гумбаром, что Муталибова скоро снимут с должности. Надеюсь, тот не заметил моей оговорки, иначе будет очень удивлен, когда станет выяснять, о ком, собственно, идет речь.
Здесь нет такого первого секретаря, его только назначат на эту должность через год! Вместо него правит неизвестный мне какой-то левый тип с фамилией Везиров. Причем я был в полной уверенности, что до Муталибова первым секретарем был несменяемый долгое время Багиров, сидевший здесь со времен Брежнева.