Асем покачалась на носках, всерьёз прикидывая: а не треснуть ли собеседнице в лоб? Локтем, сверху?
В её нынешнем состоянии, иная аргументация и пространные словесные объяснения были почти недоступны. Скажем, неохота было тратить силы на сотрясание воздуха.
Видимо, что-то такое мелькнуло в её взгляде, потому что в следующее мгновение подвыпившая полукровка сделала шаг назад:
— Эй, ты чего?..
— Я верхом на самом лучшем коне в степи, — снизошла до объяснения орчанка, вдохнув. — Поясняю: этот десяток — племенной, если тебе оно о чем-то скажет. Зрением и слухом меня могут переплюнуть только свои, и то не все. Их опасаться не нужно. Если там кто-то опасный — я успею вернуться намного раньше, чем он доскачет до нас, в любом случае. Тогда и будем будить человека. А сейчас ему очень нужен отдых.
— Не хочу оставаться одна, — нетрезвым голосом призналась подруга.
— Сейчас ударю, — не имея сил на дискуссии, предупредила Асем. — Ты не одна. Если тебе нечем заняться, лучше ляг рядом с ним под шкуры и плотно прижмись к нему. Женское тело рядом с мужчиной очень помогает исцелению. — Договорив последние слова, орчанка с досадой прикусила язык, спохватившись, что проговорилась.
К счастью, метиска не настолько соображала, что вообще происходит.
— М-да, и от хмельного иногда бывает польза, оказывается, — проворчала себе под нос дочь кочевого народа ровно через удар сердца.
С облегчением отмечая, что Хе, согласно кивнув, сбросила с себя полностью одежду и дисциплинированно полезла на кошму к Вадиму.
Как ни парадоксально, но само присутствие молодого и здорового женского тела рядом оказывает на взрослого мужчину то влияние, которое один медик-маг в далеком южном городе называл «терапевтическим влиянием». Асем не до конца понимала слово, но очень хорошо запомнила суть явления.
Интересно, жив ли отец? Речь тогда была о нём…
***
По степи семенил самый странный отпрыск из всех копытных, каких Асем когда-либо видела.
Ориентируясь на ощущения своего коня, она, скрываясь в естественных складках местности, предусмотрительно заехала к одинокому путешественнику сзади, со стороны спины.
Весьма крепкий и абсолютно тупой, как дрова для костра, потомок кобылы и осла шагал по чужому краю, как ни в чём ни бывало.
Орчанка слышала, что подобных копытных разводили многие оседлые. Смешанное потомство ослов и коней, хотя и отличалось крайней несообразительностью, но зато было весьма неприхотливым к кормам, устойчиво к холоду и разным болезням. Самое главное — но об этом она знала только умозрительно — тянуть плуг или упряжку такой вот, к-хм, более чем странный полукровка способен много дольше даже самого выносливого коня.