Австрийские Габсбурги создали Австро-Венгерскую Империю, это была династия трудолюбивых, верных, богобоязненных королей. Но Империя рухнула, разбившись на десяток национальных кусков. Испанские Габсбурги не отличались трудолюбивостью, но с лихвой компенсировали это развращенностью. Они полтора века царствовали, но не правили, декорируя один военный переворот за другим. Чтобы в один прекрасный день бесславно уйти, дав начало республике и самой страшной после русской гражданской войне.
Чего-то всегда не хватало этому Дому. Он был какой-то… обыденный. Он был лишен амбициозности Романовых, фанатизма Гогенцоллернов, жестокости Валуа и Бурбонов, цинизма и самоуверенности Виндзоров. Эти люди, которые когда-то владели замком в Альпах да нищими крестьянами вокруг – могли скрутить в бараний рог половину Европы, как сделал бы любой их конкурент. Но не сделали этого. И сошли с исторической сцены…
И если бы не Франко, назначивший королем Хуана-Карлоса, который застрелил своего брата85…
Белая «Тойота Ланд Круизер», осторожно спускавшаяся с холма – остановилась посреди дороги. Открылась дверь. Окно опустить было невозможно – в бронированной машине окна не опускаются.
– Мерседес?
На нее – смотрел адмирал, граф де Сантьяго…
* * *
Тяжко жить в одиночестве.
В Европе так живут многие. Слишком многие. Никому не нужные, они заводят комнатных собачек и путешествуют по миру. Но поговорить им не с кем. Выговориться – некому. А это плохо. У каждого человека – должен быть кто-то, кому можно рассказать все, без утайки…
Ему она рассказала все. Он был единственный, кто у нее остался – из родных. Тех, в Одессе, – она родными давно уже не считала.
Адмирал выслушал ее молча, не перебивая… у него было много достоинств, и одно из них – вот так, молча слушать собеседника, что бы тот не говорил. Она рассказала ему все – про работу на французскую разведку, про адмирала, про задание в Лондоне… все, что он еще не знал. Когда она притащилась сюда, в Испанию зализывать раны – он молча принял ее, не задав ни одного вопроса – а она ничего тогда не рассказала. Но сейчас она рассказала ему всё – потому что не знала, как быть дальше.
Адмирал слушал, делая какие-то пометки в блокноте… реликт той, старой Европы. Старый и мудрый человек, видавший многое – от хрупкой любви до звериной ненависти…
– Ты уверена, что правильно определила сумму? – спросил он, когда Морена, закончила говорить
– Да – устало сказала она – девять миллиардов только на одном из счетов. Там их больше десятка. Я взяла наугад… только один счет. На других думаю – сходные суммы.