Странно было бы продолжать ругать бюрократию после поцелуя, и меня это определенно радовало. Радовало и то, что каждый наш поцелуй делал нас чуточку ближе друг к другу. Ближе по-настоящему, а не от каких-то сумасшедших эмоций.
– Доброе утро. – Он заглянул ко мне, когда я потягивалась под одеялом. – Завтрак на столе – часть. Часть в холодильнике. У меня сегодня утренняя операция, поэтому составить тебе компанию не смогу.
Я улыбнулась.
– Не думаю, что ты себя обделил.
– И ты права.
– Но прежде чем ты уйдешь, я бы хотела тебе кое-что показать. У тебя же есть время?
– Ты меня уже заинтриговала. – Бен прошел в комнату и остановился рядом со мной.
А я дотянулась до смартфона, открыла файл, который уже давно перестал быть просто набросками, и протянула ему.
– Что это?
– Бизнес-план.
– Бизнес-план?!
– Да, я составляла его несколько дней и очень хочу, чтобы ты на него посмотрел.
Бен опустился на край кровати (вопреки моим первым ощущениям, согласно которым он должен был сказать, что это подождет до вечера). Судя по тому, как он читал все то, над чем я сидела с перерывами на отдых для глаз и прогулками с Гринни, Бен действительно это читал. Поэтому я напряженно следила за выражением его лица, готовая к тому, что он просто-напросто скажет, что все это чушь. Что мне сейчас надо думать о другом. Что об этом надо думать, когда я уже рожу. Или не думать вообще.
Последнее, наверное, было страшнее всего.
Хотя «чушь» – это, конечно, тоже неприятно, и…
Бен оторвался от чтения, посмотрел на меня. Я не умела читать по лицам, поэтому сердце в этот момент у меня ушло куда-то в пятки и оттуда пыталось достучаться до остального организма.
До той минуты, пока он не сказал:
– Лаура, это круто.
– Что? – осторожно переспрашиваю я.
Годы жизни в моей семье научили меня тому, что инициатива наказуема, а еще они научили меня, что близкие не всегда поддерживают. С другой стороны, я не представляю, можно ли назвать Бена близким, и вообще я запуталась.
– Говорю, что это круто, – повторяет он. – У меня даже есть пара идей на эту тему. Можем обсудить сегодня за обедом – у меня будет полтора часа. Или вечером, как захочешь.
Я моргаю. Можем обсудить за обедом – это уже точно та категория, когда мы не просто будущие фиктивные муж и жена. Потому что будущей фиктивной жене вряд ли что-то предлагают обсудить во время обеда после сложной операции. Но Бен ведь и не скрывал, что во мне заинтересован по-настоящему, правильно? Пока я все это думаю, он целует меня в нос и почти поднимается.
Почти, потому что я перехватываю его за руки и обнимаю.