Петр Машеров: падение вверх (Дроздов) - страница 258
К распитию спиртного были склонны не только рядовые бойцы, но и некоторые командиры бригады «За Советскую Белоруссию». Об этом, в частности, пишет комиссар Сергеевского отряда Р. Инсафутдинов. После раздела объединенного отряда, куда входили Сергеевский отряд и отряд имени Щорса, на три самостоятельные боевые единицы одну из этих единиц возглавил Александр Овсянников по кличке Батя. У нового командира была одна не очень хорошая черта: он не умел отграничивать дружков от друзей. Возвратившись со встречи с руководством спецотряда № 17, Инсафутдинов отметил, что некоторые бойцы были сильно навеселе. Он остановил одного из них и спросил, почему тот в подобном виде. «Батю угощали», — довольно ответил боец. Командира отряда комиссар нашел в шалаше: «Как сходили?» — спросил Овсянников. Язык у него при этом заплетался, и Инсафутдинов вопрос проигнорировал[521].
Подобных фактов касательно Машерова не встречается. Николай Манак в небольшой статье трижды делает акцент на том, что Машеров не употреблял спиртного[522].
Однако, как показывает жизнь, не бывает правил без исключений. И случаи, когда Машеров позволял себе расслабиться, известны. Один — это операция после ранения 2 мая 1942 года — обезболивали его самогоном. Другой связан с победой в войне. Об этом рассказывал и сам Петр Мироныч, и его жена Полина Галанова, да и младшая сестра Ольга, которая на тот момент находилась рядом с ним. Вот что она писала по этому поводу:
«Пришел Петр с торжественного вечера, посвященного Дню Победы, который проходил в обкоме партии и говорит: „Во дворе обкома партии, возле клумбы, лежал такой умный парень! Он, даже опьянев, рассуждал о марксизме-ленинизме“. Оно и понятно, стол был накрыт слабовато (с продуктами было еще плохо), а за победу выпили все: и кто мог выпить, и кто не мог. Это же была огромная радость для всех, кто шел к этому дню — долго, трудно, упорно»[523].
И это неудивительно, победа способна вскружить голову даже умным парням и снять ограничения на алкоголь даже у борцов с зеленым змием.
В своих мемуарах заведующий отделом культуры ЦК КПБ Алесь Петрашкевич вспоминает еще один забавный случай. В этом эпизоде двумя главными действующими лицами выступали Петр Машеров и медсестра его отряда. Вероятнее всего, действие происходило где-то в 1977–1978 годах, когда Машеров активно поддержал идею снять фильм по книге Алеся Адамовича. Он даже согласился выступить историческим консультантом фильма, который впоследствии получил название «Иди и смотри». Машеров вместе с Элемом Климовым на вертолете вылетел в район дислокации бригады имени К. К. Рокоссовского, в места, где он партизанил в молодости. Вертолет приземлился на Россонщине. Встречали гостей и местное население, и руководство. Первой к Машерову подбежала моложавая женщина и буквально повисла у него на шее. Ростом она было по плечо высокому Машерову, поэтому тот слегка наклонился, а она торопливо начала целовать его в щеки, лоб, а потом прижалась головой к груди, притихла, только плечи ее время от времени вздрагивали. Женщина плакала, смеялась и говорила очень взволнованно: «Петенька, родненький, как же давно ты у нас не был!» «Поэтому, как видишь, прилетел на крыльях», — сдержанно ответил он. «А надолго ли? Может, заночевал бы?! Я очень добротной самогоночки нагнала», — женщина поперхнулась на этих словах, когда услышала дружный смех местных чиновников, наблюдавших эту сцену. «К сожалению, я ненадолго, — грустно ответил высокий (и в буквальном, и в переносном смысле) гость. — До захода солнца вертолет должен подняться в воздух. Такова инструкция у летчика». «Ну, разве что инструкция», — сразу как-то поникла головой женщина. «Ты не горюй, я в следующий раз на самогоночку загляну», — пошутил Петр Миронович, а москвичам пояснил, что та самая женщина, которая повисла у него на шее, это Мария — медсестра из его отряда