— Ненадолго я. Зашел только, чтобы отдать это письмо.
— Какое письмо? — всполошилась тетка.
— То самое, что пришло в волостное правление на имя Юули. Уж раз я там побывал, то и захватил. А что в этом письме написано, этого я не знаю.
Тетя побледнела.
— Боже милостивый, от кого же оно?
— Сейчас сами увидите.
Юхан расстегнул свою мокрую от дождя куртку и из внутреннего кармана вытащил толстый бумажник. Там лежали его рабочие счета и прочие заметки. Но из-за всех этих бумаг выглядывал краешек розоватого конверта. «И сразу, как только я увидела этот краешек, — говаривала позднее тетя, — я почувствовала, что…» Но что она почувствовала, это так и осталось неясным. Потому что вся эта история с начала до конца была словно хождение лунатика…
Юхан вытащил этот конверт своей заскорузлой рабочей рукой и хотел передать Юули. Но та стояла по другую сторону стола, беспомощно опустив руки. И Юхан положил письмо на стол.
— Получай и читай.
— А оно действительно мне? — прошептала Юули.
— Кому же еще? Сама видишь, что на конверте написано.
Юули робко протянула руку и, захватив за уголок, подняла конверт. Она увидела, что там было написано: «Госпоже Юули Раудсепп. Вастсемаа». Но и слово «госпожа», и само имя, написанное черным по белому, так ее поразили, что ее бросало то в жар, то в холод. Она снова опустила письмо.
— Ну-ну! — удивился Юхан. — Что это ты? — Он раскрыл свой складной нож и разрезал конверт. — Читай теперь!
Юули опять с сомнением взяла конверт в руки. И по мере того, как она дрожащими пальцами вытягивала из него письмо, в комнате все больше распространялся приторно-сладкий запах. А тетя потом утверждала, будто из конверта даже заструился розовый туман. «Словно наваждение, — говорила она. — Да и как объяснить иначе…»
Юули долго стояла лицом к окну, держа письмо обеими руками. По ее худым челюстям заметно было, что губы ее шевелятся. Потом она обернулась и, бледнея, опустилась на стул.
— Господи помилуй, что там в этом письме? — испуганно вскричала тетя.
— Не знаю, — прошептала Юули. — Не понимаю, — поправилась она.
— Так прочти вслух, — приказала тетя.
— Нет! — Она протянула письмо тете и сказала упавшим голосом: — Читай сама.
Тетя взглянула на письмо. «Мне показалось, — рассказывала она потом, — будто буквы пляшут перед глазами, словно живые, и меняют цвет». Впрочем, тетя была неважным грамотеем и, видимо, не хотела признаться в этом.
— Где уж мне прочесть такие мелкие буковки, — сказала она. — Пусть Юхан прочтет.
— Нет, нет, только не Юхан! — вскипела вдруг Юули. — Ему нельзя читать это!