Я тяжело выдохнул и опустил руки на колени, поворачивая затекшую шею сначала в одну сторону, потом в другую. Я так чертовски устал.
— Я не могу спать без нее, — признался я, встряхивая головой. Потом потянулся, чтобы достать из комода еще одни джинсы, но прежде, чем смог даже взглянуть на них, Алекс вырвал их из моей руки и отбросил в сторону.
— Тебе надо поспать. И точка, — приказал он, потянув меня за руку, пока я не последовал за ним к кровати. — Давай, ты спишь с этой стороны. А я лягу с другой.
Я слегка усмехнулся и забрался под одеяло, радуясь, что Алекс решил спать поверх него. Я любил своего брата, но предпочел бы, чтобы его голая грудь не терлась о мои ноги, пока я сплю.
— Что с тобой происходит? — спросил он, когда мы оба устроились. — Ты же сам порвал с ней.
— Я не хотел, — возразил я, потянувшись, чтобы выключить лампу на прикроватной тумбочке. — Просто не был готов завести ребенка.
— И чем все это для тебя кончилось? — язвительно спросил Алекс.
— Да, я поступил необдуманно, — фыркнул я, перекатываясь на спину.
— Что происходит у тебя в голове? Если честно, я не понимаю.
— Помнишь, когда мы были маленькими…
— Едва, — прервал он меня.
— Помнишь, как мама забеременела?
— А, да, — сказал Алекс через минуту.
— Ты когда-нибудь задумывался над тем, кто был отцом?
— Ни разу, — пробормотал брат, кладя под шею подушку, чтобы он мог видеть меня.
— Я лишь помню, как у нее начались схватки, а она не позволила нам позвонить в 911.
— Я не помню этого, — сказал Алекс, поднимаясь чуть выше.
— Нет?
— Неа.
— Бл*дь, хотел бы и я не помнить.
— Ребенок умер, верно? — почти шепотом произнес Алекс.
— Да, мужик. Она плакала и молилась, стараясь тихо говорить так долго, словно она рожала несколько дней подряд.
— Я что-то припоминаю, — с кивком заметил Алекс.
— Ты помнишь, как она, блин, укусила меня?
— Что? — недоверчиво спросил брат, сдвинув брови.
— Уверен, это было случайно. Не помню, как это произошло, но помню, как она схватила мою руку. Было чертовски больно.
— Матерь божья.
— Ты был там, когда это случилось. Я помню, что ты тоже был там.
— Должно быть, я заблокировал воспоминание, — промямлил мой брат, опуская голову.
— Ночь была хреновой, а затем появился ребенок, и он умер. Все было напрасно, — я закрыл глаза и вздохнул, положив голову на руки.
— После этого она изменилась, — тихо сказал Алекс. — Это я запомнил очень хорошо.
— Она, бл*дь, совсем спятила, — поправил я, стиснув зубы при воспоминании о маме, сидящей на кухне и смотрящей в никуда.
Она пыталась взять себя в руки. Временами мне казалось, что все возвращается на круги своя, но это длилось недолго. Она продолжала заботиться о нас с Алексом, все еще работала и обеспечивала нашу семью, все еще любила нас, но это было так, словно половину времени она отсутствовала. Она просто уходила в себя, молчала часами, пока мы с Алексом старались говорить тише и шептались о том, почему ей так было грустно.