— Ты бы никогда не отказалась от ужина, — ответил он с коварной улыбкой.
Открыла дверь, пока Тревор выгружал продукты, и придержала ее для него.
Я вложила много сил в ремонт, и дом выглядел лучше, чем был, когда я его только купила.
Помещение, наконец, стало похоже на дом, а не на место, куда я прихожу поспать.
— Выглядит классно, — сказал Тревор, прерывая поток моих мыслей, когда я последовала за ним на кухню.
— Спасибо. Но еще много нужно закончить.
— Кто знал, что возможность завести ребенка станет шилом в твоей заднице?
— Кто знал, что у меня вообще будет ребенок? — рассмеялась я.
— Эй, я знал, что рано или поздно это случится, — сказал Тревор тихо, расставляя ингредиенты для тако. — Не был уверен, как это произойдет, но был уверен в исходе.
— Правда? — спросила я удивленно, хватая содовую для нас обоих. — А вот я нет.
Тревор кивнул, вытаскивая из пакета фарш, а затем достал и сковородку.
— Музыку?
— Конечно, — я включила стерео, которое стояло на кухонном шкафчике.
— Итак, да, — сказал Тревор. — Я всегда знал, что ты станешь мамой. Передашь лопаточку? Ты любишь детей, и всегда говорила, что хочешь иметь семью.
— Да, но после гистеректомии…
— Есть много способов обзавестись ребенком. Усыновление — хороший выбор.
Я молчала какое-то время.
— Ты когда-нибудь искал своих родителей?
Тревор посмотрел на меня с удивлением.
— Ты переживаешь об этом? Подожди, ты можешь помочь мне с нарезкой, пока я изливаю душу.
Он поставил передо мной разделочную доску с парочкой помидоров, а сам вернулся к прожарке мяса.
— Да, — сказал он с кивком. — Когда мне было девятнадцать, я искал их. Вероятно, не стоило этого делать.
Я покосилась на него, но ничего не сказала.
— С моим отцом все было в порядке. У него семья и жена и никакой заинтересованности во мне.
— Ауч, — ответила я, нарезая томаты.
— Да, я пережил это. У меня есть родители, — он пожал плечами. — Биологических я искал только ради любопытства.
Я кивнула.
— Моя мама умерла.
— О, черт, — нож соскользнул, и я чуть не отрезала себе пол пальца.
— Эй, осторожнее, — предупредил Тревор. — Да, она умерла от передоза, когда мне было четырнадцать.
— Ты когда-нибудь хотел… — я замолчала и покачала головой. — Мне кажется, будто я краду у нее ребенка.
— Серьезно? — спросил он недоверчиво.
— Я не знаю… Просто она моя младшая сестра. Вдруг она самом деле не хочет этого, и я стану монстром, который забрал чужого ребенка?
— Она сама позвонила тебе, верно? — спросил Тревор, сливая воду из банки с оливками.
— Ага.
— А отца ребенка и след простыл?
— Нет, думаю, они поддерживают контакт. Но ему около шестнадцати.