Оглянувшись еще раз, Емец несколько раз ударил этим ножом покойного в область сердца, оставив рукоять торчать из тела. Затем быстро поволок труп по глубокому снегу под кусты. Вывернув демонстративно карманы, сорвав с живота часы с цепочкой и оставив другие явные следы ограбления, Анатолий спешно засыпал своего визави снегом.
Понятно, что труп вскоре найдут, ведь днем тут довольно людно, но это случится наверняка не раньше утра, а Емец к тому моменту уже будет отсюда очень далеко. Да и кто станет его искать? Типичнейшее убийство. Ночь, парк, явные следы разбойного нападения, и последовавшего за ним выворачивания карманов. Полиции в Нью-Йорке заняться больше нечем, как искать очередного обитателя городского дна? Рождество, Новый год на носу. Ладно бы кого приличного зарезали, а так, явный эмигрант, только прибывший в город Большого Яблока в поисках лучшей жизни. А ведь судя по внешнему виду Шкуро, тот отнюдь не процветал в Америке.
Что же касается золота и перстней, то кто знает, что они у него вообще были, ведь по внешнему виду никак не скажешь.
Швырнув последнюю пригоршню снега, скрывая явные следы от волочения тела, Анатолий распрямился, бросив на всякий случай быстрые взгляды вокруг. Но все было тихо.
Что ж, пора и честь знать. По-хорошему, нужно было бы еще для порядка стащить с убитого сапоги, довольно добротные, кстати. Наверняка могли бы приглянуться грабителю из трущоб и их оставлять было не совсем правильным, могущим вызвать сомнения у следователей, но идти по улицам с чужими сапогами было весьма чревато косыми взглядами со стороны полисменов, а бросать их где-то под кустом в парке было опасно. Вдруг первыми найдут не бродяги, а именно полиция? Тогда вопросов на тему инсценировки ограбления наверняка возникнет куда больше. Начнут присматриваться, задавать вопросы. Зачем ему это?
Так что, — нет, придется оставить все как есть.
Критически оглядев место «дуэли», Емец тихо процитировал:
— Оставьте эти благородные благоглупости, Анатолий Юрьевич. Шкуро — изменник и недостоин честного поединка. Устраните его, способом, который сочтете нужным.
Мысленно кивнув Императору, а затем бросил на прощание обернувшись к кустам.
— Вот ты и сдох, Шкура. Сдох, как собака. Пусть награбленное золото Туккума послужит тебе утешением в Аду…
И не оглядываясь, пошел прочь полковник Емец, офицер по особым поручениям Государя Императора.
* * *
СОЕДИНЕННЫЕ ШТАТЫ АМЕРИКИ. НЬЮ-ЙОРК. 16 (29) декабря 1917 года.
Порт Нью-Йорка не спал ни днем, ни ночью. Главные ворота Америки работали на всю мощь, да так, что только и успевай крутить головой по сторонам. Не очень-то здесь жалуют зевак и растяп. Попал под груз или колеса — так тебе, дураку, и надо. Другим будет наука.