Все эти подробности смакуемых прессой оскорблений, меня интересовали, поскольку постольку, как антураж общей сцены. Занавес этого театра был уже опущен, а спектакль окончен. Данная пьеса была тщательно изучена, проанализирована, разобрана по полочкам, и на основе впечатлений были сделаны соответствующие выводы, и приняты меры.
Эмоции вредны, когда ты уже мыслишь не только категориями «плохой-хороший». Нет такой должности — «хороший» парень. У человека, наделённого большой властью, как у авиационного истребителя, действует пароль «свой-чужой», на основе которого он и принимает решение.
Тем более, пока Луиш путешествовал по Европам и Америкам, прибыло известие о том, что ко мне на встречу едет, а точнее, плывёт рейхсминистр по делам колоний, Оскар Вильгельм Штюбель, с целью…
Цель его была мне не ясна, её данный министр собирался озвучить уже на месте. И вот, пока Луиш отсутствовал и предавался самобичеванию, кстати, маузер, подаренный кайзером, был нереально классным! Спасибо ему за него! Так вот, пока Луиш шлялся по невестам и отпугивал их своим загорелым и щегольским видом, вот же бессовестный! И ведь не стыдно же ему перед Марией. Просто Мария — святая женщина, СВЯТАЯ… Вот, пока он нахваливал мои кучерявые седины и мощное телосложение, в определённых местах (пресс я имел в виду), я провёл встречу в «верхах», с этим самым министром.
Разговор состоялся в Хартуме, на нем, кроме Емельяна Муравья и раса Алуллы, присутствовал ещё и Аксис Мехрис, которого я назначил министром торговли и развития Судана.
Кроме них, мне ещё портил настроение отец Пантелеймон, хмуривший насупленные брови, отрицая всё подряд и громко возмущаясь, какого рожна он здесь сидит. Сидел он здесь без причины, а только потому, что я так захотел, предполагая в нём агента Священного Синода и играя с ними открытой колодой.
Мне не хватало только евреев, этих вечных финансовых деятелей, с неизменным чувством денег и предприятий, сулящих невиданные прибыли. Уж в этом никто не может им дать фору, никто!
Шнеерзон, сволочь, не приехал, а уплыл делать Мамбаленд. Сосновский сидит в Америке. Один Аксис Мехрис при мне, и больше никого. Короче, у всех африканских евреев насморк, и они потеряли нюх на деньги, а может, боятся ставить на чёрную лошадь.
Суеверные они, эти каббалисты, так их и так, а жаль. Деньги нужны не только им, а то одни армяне, да арабы крутятся под ногами, работать мешают. Но вот, думаю, придут и они ко мне, а я? Я тоже не умею денег зарабатывать! Надо хоть с чашей своей работать, «мутить» эликсиры, да продавать, но пока ни времени нет, ни сил.