— А сейчас что?
— А сейчас, — она задумалась. — Ты мечешься как в клетке, из угла в угол. Неуверенность, её видно. Словно боишься чего-то. У отца так бывает, когда он долго не может решить, как поступить. И проблема не в самом выборе и последствиях, а в сомнениях. Поэтому ты злишься, хотя этого не показываешь внешне. Если не хочешь возиться со студентами, так и скажи ректору. Мне кажется, в то время, когда мы только познакомились, ты бы его пос… отказал ему.
— Не знаю. Хотя да, послал бы, — я улыбнулся. — Быть взрослым не просто.
— Помнишь, ты постоянно в спортивном кимоно ходил? Давно я тебя в нём не видела.
— А, это у меня была такая форма протеста. Мама постоянно говорила: «это делать нельзя… то делать не смей, тренируйся, учись, прекрати драться со всеми подряд». А настоящий мастер каратэ никогда не сомневается и всё что ему нужно, это твёрдое кимоно и крепкий кулак… То есть, наоборот. Крепкий кулак… вот зараза, запутала ты меня совсем!
Катя рассмеялась, толкнула меня в плечо.
— Сейчас я главный в семье и что смешно, свободы у меня ещё меньше, чем прежде, а проблем в разы больше.
В зал заглянул Василий Балуев в компании незнакомого мужчины.
— Вот подъехала очередная порция, — тихо сказал я Кате. — Останешься послушать?
— Хочешь, так скоро бросить меня под каток высоких людей из княжеских родов? — улыбнулась она.
— Нет, ты права, рановато. Слушай, Кать, могу я тебя попросить купить мне новый телефон.
— Твой старый номер восстановить?
— Если получится.
— Хорошо, сегодня сделаю, — она встала за секунду, как к нам подошли гости, кивнула им и поспешила к выходу.
Я тоже встал, пожал им руки, показал на стопку матов, где можно было нормально сесть. Незнакомый мужчина был одет в тёмную дублёнку с меховым воротником, из-под которой выглядывал дорогой костюм с галстуком. Не помню, чтобы встречал его раньше.
— Леонид Семёнович, Михайлов, — представился он, делая небольшую паузу между именем и фамилией. Он спокойно сел на высокую стопку матов.
Студенты из группы самбо всегда складывали маты в форме буквы «П», то ли для того, чтобы можно было посидеть перед занятием и поболтать, то ли для каких-то особых упражнений.
— Кузьма, — кивнул я гостю. — Приятно познакомиться.
— Леонид Семёнович занимает примерно ту же должность в семье Воронцовых, что и Виталий Конев у Наумовых, — подсказал Василий, за что ему надо сказать большое спасибо.
— Это хорошо, что вы приехали, — покивал я. — Как продвигается расследование? Удалось выяснить что-то важное?
— Расследование пока идёт, — голос у Леонида был с лёгкой хрипотцой, словно он много курил. На вид ему было лет сорок, обычного телосложения, левая бровь перечёркнута парой шрамов, поднимающихся на лоб. Рана старая, но в своё время кожу он срезал на половину лба. — Странностей очень много, но выводы делать рано.