Всю обратную дорогу мы не разговаривали. Сидели, отвернувшись друг от друга, и думали каждый о своем. Уж не знаю, о чем размышлял король, а я, наконец, отбросив свое негодование, обдумывала, как вести себя, а главное, как защититься от герцога, когда он вернется во дворец. Уходить я уже не хотела. Трезвый рассудок вернулся вместе с успокоением.
Перед крыльцом дворца государь помог мне выйти из саней, но не бросил, как это было летом, когда мы ссорились. С каменными лицами мы поднимались по лестнице, опять под прицелами взглядов придворных, которые наверняка ждали нашего возвращения.
— Ваше Величество, — окликнул короля один из сановников, когда мы шли через галерею. — Я могу поговорить с вами?
Монарх шумно втянул носом воздух, медленно обернулся и воззрился на окликнувшего его.
— Вы считаете, что я один из ваших служащих? — ледяным тоном вопросил государь. — Быть может мальчик на посылках, раз вы можете окликнуть меня? — тон его повысился. — Вам ведь вовсе без разницы, кого, где и как останавливать? А может, вы попросту забыли кто перед вами?!
— Государь… — опешил сановник. — Но я же…
Король расстегнул пальто, упер руки в бока, распахнув полы, и неспешно направился к своему придворному. Тот отступил, но на большее не решился. Я видела, как он судорожно вздохнул.
— У меня накопилось к вам немало вопросов, — теперь голос короля звучал тихо и угрожающих. — Не пришло ли время проверки, ваше сиятельство? Мне кажется, что уже пора, раз вы увидели во мне ровню.
— Ваше Величество, — пролепетал сановник, и я решила уйти, чтобы не видеть унижений взрослого мужчины.
— Стоять! — заорал монарх, услышав стук каблучков моих ботинок.
Я порывисто обернулась. Нахмурившись, я расстегнула шубку, сняла с головы шляпку и… направилась к государю. Он уже вновь был занят бедолагой, лицо которого успело сменить цвет с бледного на бордовый и обратно. Мне даже подумалось, что его хватит удар, и шла к монарху я потому, что понимала — он ухватился за оплошность сановника, чтобы излить на него свое негодование. И, кажется, тот уже не ждал ничего хорошего.
— Знаете, ваше сиятельство, чем дольше я смотрю на вас, тем больше ваших пороков и промахов мне вспоминается…
Я накрыла плечо короля ладонью, прервав на полуслове. Он порывисто обернулся, и я едва не отшатнулась, до того отчетливо в его глазах полыхнула ярость. Мне даже показалось, что он не сразу узнал меня.
— Государь, — негромко, но твердо позвала я.
— Что? — резко спросил он.
— Я могу попросить вас уделить мне минуту? Прошу, — я опустила ладонь ему на локоть и добавила с мольбой: — Вы мне нужны.