Именно тогда в моде были детали, которые сейчас считаются архитектурными излишествами. Например, углы жилища сар Брауса представляли собой нечто, больше всего похожее на крепостные башни. В итоге получился, конечно, не средневековый замок, но и не подобие дворца. Все части дома, несмотря на собранные в нем элементы из разных эпох, выглядели логично. И в этом, несомненно, заслуга небесталанного архитектора.
Территория была обнесена чугунной, фигурного литья изгородью с частыми вензелями. Где каждый прут заканчивался похожим на наконечник копья острием. Кстати, одна из сторон изгороди граничила с местом, где мне едва удалось спастись от тех четверых, встреча с которыми закончилась для Армандо сар Торриаса трагически. Впрочем, сей факт конечно же не говорит ни о чем.
– Приветствую, господа! – Нас с Клаусом встретил сам хозяин дома. – Буду весьма обязан, если почувствуете себя уютно.
Сар Браус был облачен в парадный мундир. Где помимо аксельбантов и золотого шитья хватало наград. Центральное место среди них занимал орден, который я грозился заставить его проглотить. Прав оказался Виктор – только по кусочкам, иначе никак.
Гостей было немного, что-то около полусотни, хотя сам зал мог бы принять и в два раза больше людей. В основном семейные пары возраста полковника, ближе к сорока. Музыка соответствовала – негромкая и спокойная, и, судя по подбору гостей, вряд ли хоть единственный раз за вечер она взорвется в безумном ритме. Немногие молодые леди, которые здесь присутствовали, оказались слишком юны, они непременно были чьими-то дочерьми, и их только начали вывозить в свет под строгим надзором родителей. Что заставило в глубине души скорбно вздохнуть: вечер предстоял унылый, а интересное знакомство, которое можно продлить до утра, завязать не с кем.
– Дамы и господа! Прибыли Даниэль сарр Клименсе и Клаус сар Штраузен! – заметив взгляд полковника, громко, на весь зал, объявил распорядитель.
Я покосился на Клауса. Как тот отреагировал, что первым произнесли мое имя? Но нет, тот принял все, как будто так и должно быть. После вчерашнего застолья к урочному часу он полностью пришел в себя, и только пластырь на его щеке напоминал нам обоим о пережитом накануне.
Утром, когда проснулся, я застал его бледно-зеленым, охающим от малейшего шевеления головой и проклинающим тот день, когда он появился на свет. Особенно мне понравилось вот что:
– Даниэль, чувствую себя так, что лучше бы сар Каглас вчера пристрелил! Да и надолго ли переживу его я?
– Завещание составил? Кстати, если в нем нет пункта, что после твоей смерти мне достанется локон твоих чудесных белокурых волос, немедленно вставай и переписывай!