После такого заверения приезжий волшебник достал из ларца несколько тёмных пузырьков, попросил их понюхать и рассказать, какие из ароматов могут быть мне знакомы. Сказать, что я удивился – ничего не сказать, но коли просят, отчего не понюхать? Первый пузырёк благоухал ароматом розы. Второй, навевал мысли о саше, лежащем в стопке дорогих носовых платков. Третий, показался запахом девичьих духов, именно такими душилась Виола.
Эмиссар, ранее равнодушно меня слушавший, встрепенулся и заметил:
– Господа! Обратите внимание, Ашер ле Гур, волшебник, сам вспомнил запах духов графини Виолы.
– Да какой он волшебник, – пренебрежительно отозвался придворный чародей. – Вчерашний выпускник университета. Мальчишка! При виде девчонки не головой думает, а совсем другим местом. Ему никакого ведьмовства не нужно, с поцелуйчика голову сносит.
Не понял?! Я было начал что-то возражать, но мне объяснили: Не в привычках графа принимать столь скорые решения по таким важным вопросам, как женитьба. Опять же, на щеке у девушки шрам, пусть она запудривает рубец, но странно, что его сиятельство не обратил на уродство никакого внимания. Словом, кое-кто из придворных заподозрил приворотную волшбу.
При разбирательстве, в вещах графини Виолы нашли духи, которые знающие люди опознали как ведьмовскую настойку, уже одним ароматом привлекающую мужчин и заставляющих их желать близости с надушенной особой. Называется этот запах "феромон". Выделяется из желёз некоторых насекомых. Выходит, его сиятельство околдовали. Кстати, и меня тоже.
– Ерунда! – громко возразил чародей. – Женщины вечно чем-то мажутся. Что их всех ведьмами объявлять? Амбру знаете? Тоже в духи подмешивают. А добывают её из огромных рыб, именуемых кашалотами. Что и это колдовство? С научной точки весь женский пол хочет выйти замуж, а для того применяет разные ухищрения.
– Просто духи не страшны, а вот с вытяжкой из насекомых… – явно продолжая старый спор, высказал своё мнение эмиссар. – Дело Ашера ле Гура тоже подозрительно выглядит – он полного дня с девушкой вместе не провёл, а уже и замуж позвал, и мстить за обиду бросился. А ещё раньше своего пленника ей отдал, даже про выкуп забыл. Причём слуги слышали, что барон Отто фон Баумхауэр лично высказывал свои опасения сыновьям, боялся, что его дочь зачаровала понравившегося ей волшебника. Словом, ле Гур может пожаловаться и, скорее всего, судебный чиновник, в данном случае, в моём лице, будет обязан принять жалобу.
Тут гости посмотрели на меня.
– Увы! Не могу. Ранее, в письме его сиятельству, я отказался от всех претензий к графским поданным на определённую дату.